В объятиях страсти - [100]

Полный решимости хранить равнодушие, Трейгер га­лантно поклонился и вернулся к молодой даме, в обществе которой явился на бал. Однако, кружась в танце с Наоми Сайке, он то и дело поглядывал на Сирену, вокруг которой собрались гости. Трейгера уязвила легкость, с какой она проникла в штаб, тогда как ему понадобился не один ме­сяц, чтобы втереться в доверие к нужным людям. «Види­мо, Вашингтону следовало обратиться к Сирене, и любая информация была бы у него в кармане, – раздраженно думал Трейгер. – А сам я годен разве что на роль при­дворного шута, учитывая мою способность постоянно попа­дать в дурацкое положение».

Между тем Сирена старалась не попасть впросак, под­держивая беседу, что было совсем не легко, поскольку все мысли занимал «оживший» Трейгер. Недоверие мужа глу­боко задело ее, так же как и внимание, которое он уделял рыжеволосой красотке. Слишком хорошо Сирена помнила жар его сильных рук. Она испытала несказанное счастье, узнав, что Трейгер жив и здоров, но радость померкла перед его нескрываемой ненавистью.

Как можно объясниться с человеком, который не дал вста­вить ни слова и отказался слушать доводы с поистине осли­ным упрямством? Что ж, Трейгер остался верен себе. Оберегает свое сердце, будто оно из хрусталя. Черт бы побрал этого нелепого человека! Неужели он всерьез думает, что Сирена, признавшись ему в любви, тут же повисла на шее у Роджера, а затем бросила их обоих? Определенно винтики в голове мужа разболтались, и потребуется полный набор инструмен­тов, чтобы привести его мозги в порядок. Пора Трейгеру понять, что после него Сирена никогда не полюбит другого.

Вечер казался бесконечно долгим, и она поглядывала на часы, сожалея о том, что не может уединиться в своей комнате и дать волю слезам. Сирена терзалась, наблюдая за Трейгером, который очаровывал свою спутницу, поза­ботившись о том, чтобы оставаться на виду у миссис Уоррен-Грейсон. Не приходилось сомневаться: он сознательно мучил жену, давая понять, что чувства, которые некогда питал к ней, увы, почили.

– Вероника? – Уильям Хау протянул ей руку и по­мог встать. – Последний танец, – напомнил он. – Вы готовы?

Сирена утвердительно кивнула и медленно встала, опи­раясь на руку генерала, отчаянно желая только одного: чтобы на его месте был сейчас Трейгер Грейсон.

Глава 24

Сирена надеялась еще раз встретиться с Трейгером наедине, но за прошедшие две недели ей удалось лишь несколько раз увидеть мужа издалека, когда он посещал штаб-квартиру британцев с рыжеволосой красоткой, по­висшей на его руке. Хотя мисс Сайкс была дочерью одного из самых доверенных советников генерала Хау, Сирена сомневалась, что интерес к ней Трейгера ограничивается лишь стремлением добыть нужные сведения.

Выставляя напоказ свою любовницу, Трейгер ясно да­вал понять, что их брак в прошлом и он не желает иметь с женой ничего общего. Сердце Сирены разрывалось. Она любила Трейгера, несмотря на его презрение и ненависть. Хотя Сирена горько оплакивала его, считая погибшим, на­блюдать, как он расточает улыбки Наоми, оказалось не менее адской пыткой. Придется найти способ объясниться и заставить Трейгера понять, что она никогда бы не поки­нула Пиксвилл, если бы знала, что любимый жив.

Единственным утешением был некоторый успех, кото­рого она добилась в затяжной войне против Оливии, Джо­на и Брендона. Сирена не упускала ни малейшей возможности травить их и подкалывать, собирая по крупицам информацию, узнавая отдельные факты, которые по­степенно складывались в общую картину. Кроме того, она могла бы многое поведать Трейгеру о замыслах генерала относительно весеннего похода, целью которого являлся окон­чательный разгром мятежников. Но после бала ей не уда­валось приблизиться к нему ближе чем на десять футов. Совсем отчаявшись, Сирена решила послать мужу записку с просьбой о встрече. Может, удосужившись ее выслу­шать, он снова поверит ей.

Сирена заставила себя сосредоточиться на одевании и тщательно закрепила темную вуаль. Наконец в сопровож­дении верного Барона она вышла из своей комнаты и мед­ленно спустилась по лестнице к ожидавшей карете. Генерал Хау пригласил ее отобедать в канун Рождества, и Сирена настояла на присутствии Оливии и полковника.

Она начинала испытывать нетерпение. Ей хотелось как можно скорее узнать тайну убийства отца и имя оклеветав­шего ее доносчика. Не получив от спевшейся троицы ни прямых, ни косвенных признаний, Сирена засомневалась, что взяла верный след. Ведь не исключено, что отца убил грабитель, которого спугнул Трейгер. Она уже подумыва­ла о том, чтобы вернуться в поместье, если не сумеет рас­крыть тайну в ближайшее время. По крайней мере тогда ей не придется видеть, как Трейгер ухлестывает за другой женщиной у нее на глазах.

Трейгер принял записку у посыльного и скривил недо­вольную гримасу, увидев подпись. Зачем он понадобился Сирене? Наверняка чертовка решила угостить его очередной порцией лжи в надежде умерить его гнев. «На этот раз ничего у нее не выйдет, – решил Трейгер. – Теперь у меня открылись глаза, и никакие женские уловки ей не помогут. Я не сделаю Сирене такого подарка только пото­му, что на Рождество принято одаривать всех и каждого».