Судя по всему, выбора у нее нет.
Хлоя хотела провести это лето в Нью-Йорке. Ради этого лета она перевернула вверх тормашками и собственную жизнь, и жизнь Дэйва. Она убеждала его, что для нее это что-то вроде паломничества.
Он не понял. Впрочем, Хлоя и не ждала от него понимания. Но если все то, что она ему наговорила, было правдой, она не может вернуться домой.
Хлоя глубоко вздохнула, скрестила пальцы на удачу и открыла дверь.
* * *
– Я заказал тебе билет на самолет, – сообщил Гиб, как только дверь отворилась. – Ты вылетишь в шесть, в девять будешь в Чикаго. Еще час останется в запасе. Ты успеешь на последний рейс в Дубук и приземлишься в четверть двенадцатого. Можешь позвонить кому-нибудь, чтобы тебя встретили.
Гибсон окинул ее быстрым взглядом, словно проверяя, одета ли она, и уставился на кучу хлама, скопившуюся на его столе за последние двенадцать часов.
Не дождавшись ответа, он снова посмотрел на нее, стараясь не сводить глаз с ее лица. К несчастью, там были еще и губы. Вот черт.
Хлоя мрачно на него взглянула.
– Я заплачу, – равнодушно добавил Гибсон, почти уверенный, что ее беспокоит цена.
– Не… не в этом дело. Просто… я не могу вернуться домой.
– Что? – Гиб вскинул брови. – Что значит, не можешь вернуться? Естественно, можешь!
Но Хлоя Мэдсен решительно покачала головой.
– Нет. Я не могу вернуться до пятнадцатого августа.
– Тебя что, изгнали из Айовы до пятнадцатого августа?
Хотя он не был в Айове лет двенадцать, вряд ли они там ввели закон, запрещающий кому-либо возвращаться.
– Я обещала, что вернусь пятнадцатого августа, – заявила Хлоя с таким видом, будто это что-то объясняло.
– Ну и что? Там же есть телефон? Позвони и предупреди, что приедешь раньше. Звони сейчас же и скажи, что возвращаешься сегодня вечером.
Но она покачала головой.
– Не могу.
– Почему?
Хлоя Мэдсен глядела на него, ломая пальцы. Ее фиолетовые глаза часто-часто моргали.
– Прекрати! – рявкнул Гиб.
– Что прекратить? – искренне удивилась она.
– Плакать. Не смей плакать.
Хлоя вскинула голову.
– Я никогда не плачу.
Гибсон фыркнул в ответ. Он не собирался спорить по этому поводу.
– Я не плачу, – решительно повторила Хлоя, правильно поняв его реакцию. – Тем более из-за работы, – уточнила она через секунду. Она помолчала, а затем глубоко вздохнула. Ее грудь поднялась и опустилась.
Гиб зажмурился. Он отвернулся, направился к двери, открыл ее и подождал, пока Хлоя выйдет.
Эдит, студийный менеджер все еще сидела за своим столом. Она взглянула на него с любопытством. Гиб надеялся, что она не станет убеждать Хлою продолжать спор.
– Я знаю, что сглупила сегодня, – произнесла Хлоя мягким, но решительным голосом. – Но когда мы с Джиной разговаривали о моей работе, я пообещала выполнять все, что требуется от ассистента. А она предупредила, что иногда мне придется выступать в роли модели. Я должна была понять, что ты не готовишься к съемке, а уже начал снимать. Но я думала, что… этого от меня и ждали. А когда ты сказал, чтобы я или делала, что велено, или садилась на свой самолет и летела домой… ну, я просто не могла вернуться домой!
– Почему?
Она посмотрела на него как на дебила.
– Потому что не могла! После всей этой кутерьмы… – Хлоя умолкла, поджала губы и не произнесла больше ни слова.
– Кутерьмы? – напомнил ей Гиб. Какой еще кутерьмы?
Но она не ответила.
– Слушай, это честно была ошибка. Я чувствую себя полной дурой. Я, небось, и выглядела как дура.
Нет, она выглядела… неотразимой. Гиб не думал, что сможет когда-нибудь забыть Хлою Мэдсен, скользящую обнаженной по его студии. Но вряд ли ей будет приятно это услышать.
Хлоя закусила губу.
– Я действительно хочу быть твоей помощницей. Пожалуйста, не обижайся… за то… что я сделала. – Она умоляюще на него взглянула.
– Я не обижаюсь, – буркнул Гиб. – Но ты не можешь остаться.
– Но ты же сказал Джине…
– Нет, – поправил он Хлою, – это Джина мне сказала. Джина всегда говорит, что я должен делать, а я пропускаю ее слова мимо ушей. Только вставляю в промежутках: «ага, ага, ага».
– Значит, ты и в этот раз вставил свое «ага», – ехидно заметила Хлоя. Она впервые проявила характер с тех пор, как вышла из кабинки для переодевания.
– Я не ожидал, что она действительно тебя пришлет!
– Вот видишь, прислала. Она сказала, что ты согласен. И пообещала, что эти два месяца я поработаю у тебя. Это не так уж много.
– Это много!
– Почему? – удивилась Хлоя.
Гиб был потрясен невинным видом, с которым она задала этот вопрос.
– Потому… потому…
Потому что ему не нужна в качестве помощницы простушка из Айовы! Нью-Йорк – жестокий город. Чтобы выжить здесь, надо быть хитрым. Хлою сожрут в первые же минуты.
– Ничего не выйдет, – заключил он.
– Ты же не думаешь, будто я не справлюсь! Или ты считаешь меня неумехой?
Гиб нахмурился.
– Нет! Я уверен, что ты все умеешь…
– Да.
– И что из тебя получится отличная помощница…
– Вот именно.
– Но мне не нужна помощница!
– Нужна, – заявила Эдит.
Гибсон и Хлоя дружно уставились на пожилую женщину, сидящую за столом в приемной. Она кивнула Хлое и добродушно улыбнулась Гибсону.
– Нужна, – повторила она.
– У меня же есть эта… как ее?… – Его помощницы менялись так быстро, что он не успевал запоминать их имена. – Фрости?
