В незнакомой комнате - [4]

— До свидания, рад был познакомиться.

— Я тоже.

— Послушайте!

— Да.

— Почему вы всегда в черном?

— Я люблю этот цвет, — улыбается немец.

Поезд начинает медленно двигаться.

— Увидимся, — говорит Райнер, поднимая руку. Его фигура постепенно тает, отдаляясь, статичный пейзаж становится текучим и уплывает.

Он едет в Спарту, едет в Пилос. Через несколько дней после отъезда из Микен, в каком-то маленьком городке, проходя через сквер, он видит на экране стоящего в кафе телевизора взрывы бомб и пожары. Подходит ближе. Что это? Один из сидящих в кафе и смотрящих телевизор мужчин по-английски отвечает, что это война в заливе. Все ждали, ждали ее, и вот она идет, идет в двух разных точках планеты, но на одном телевизионном экране.

Он смотрит, но не воспринимает то, что видит, как нечто реальное. Слишком долгие блуждания по свету и отсутствие привязанности к месту лишили его ощущения причастности к чему бы то ни было, поэтому для него история вершится где-то в другом месте и никакого отношения к нему не имеет. Он просто проходит сквозь нее. Вероятно, ужас непосредственнее всего ощущается, когда ты дома. В этом одновременно заключается и спасение, и прискорбие. Он не несет на себе никакого морального бремени, но за отсутствие такового приходится расплачиваться бесконечной чередой засиженных мухами безликих, постоянно сменяющихся комнат, в которых он спит ночь за ночью. Но при этом все они — одна и та же комната. Чужая комната.

Дело в том, что по характеру он вовсе не склонен к странствиям, бродяжничество навязано ему обстоятельствами. Переезжая с места на место, он большую часть времени испытывает острое беспокойство, что придает всему окружающему возвышенность и яркость. Картина жизни складывается из последовательности малозначительных опасных штрихов, он не ощущает связи ни с чем, что его окружает, он постоянно боится умереть. В результате он почти никогда не чувствует себя счастливым в том месте, где пребывает в настоящий момент, что-то внутри побуждает его двигаться к следующему, и хотя у него никогда нет определенной цели, он всегда бежит прочь, прочь, прочь. Таков изъян его характера, который странствия превратили в обычное состояние.

Двадцатью годами раньше, по иным причинам, нечто похожее случилось с его дедом. После смерти жены в этом укорененном, малоподвижном человеке что-то необратимо сломалось, и он пустился в дорогу. Он объехал весь мир, побывал в самых отдаленных и неожиданных местах, гонимый не любознательностью и жаждой чуда, а горем. В домашнем почтовом ящике появлялись открытки и письма с экзотическими штемпелями и марками. Иногда он звонил, и его голос, хриплый от желания вернуться, казалось, доносился с морского дна. Но он не возвращался. Только гораздо позже, когда совсем состарился и изнемог, он приехал обратно и доживал последние годы в задней части дома, выходившей в сад. Днем он бесцельно бродил между клумбами в пижаме, с всклокоченными немытыми волосами. К тому времени рассудок его померк. Он не помнил, где побывал. Все картины, впечатления, страны и континенты, которые он посетил, стерлись из памяти. А того, чего вы не помните, словно и не существует. Сам он считал, что никогда не выходил за пределы своей лужайки. Раздражительный и скаредный в течение большей части жизни, теперь он был в целом покладистым, хотя все еще способным на вспышки иррационального гнева. Что ты болтаешь? Я никогда не бывал в Перу, я ничего не знаю об этой стране! Не пори чушь о каком-то Перу!

Он покидает Грецию две недели спустя. В течение полутора лет продолжает переезжать с места на место, потом возвращается в Южную Африку. Никто не знает, что он вернулся. Он едет из аэропорта на автобусе, держа на коленях сумку, глядя сквозь затемненное окно на город, в который снова приехал жить, и невозможно узнать, о чем он думает.

За время его отсутствия все изменилось. Белое правительство капитулировало, власть рухнула и сменила форму. Но на том уровне, где происходит повседневная жизнь, ничто не выглядит по-другому. Он выходит на автовокзале, стоит посреди движущейся толпы и пытается сказать себе, что теперь он дома, приехал домой, но этого не ощущает.

Он берет такси до дома своей подруги, которая в его отсутствие вышла замуж. Она рада видеть его, но даже при первом объятии чувствуется, каким чужим он стал для нее. Для нее и для себя. Он никогда прежде не бывал в этом доме и бродит по нему, разглядывая мебель, украшения и картины, представляющиеся ему невыносимо тяжеловесными. Потом выходит в сад и стоит под солнцем.

Подруга выходит вслед за ним.

— Какое совпадение, что ты приехал именно сегодня, утром тебе принесли почту.

Она вручает ему письмо, которое с таким же успехом могло свалиться с неба. Оно от Райнера.

* * *

Они начинают переписываться. Каждые две-три недели приходит письмо. Немец сух и придерживается фактов, он пишет о событиях собственной жизни словно бы со стороны. Вернулся в Берлин. Не женился. Начал учиться в университете, но передумал и бросил. Позднее уехал в Канаду, откуда теперь пишет, работает в лесоводческом хозяйстве, сажает деревья.