В небе только девушки! И…я - [5]

Первого февраля перевели в 1-й авиационный госпиталь для прохождения медкомиссии. Кстати, он в Сокольниках. Как и сейчас. Только корпуса другие, деревянные. То ли чья-то дача, то ли имение, а часть «бараков» свежепостроенные, «сборно-щелевые». Но старшего лейтенанта Метлицкую поселили в нормальном коттедже. Больше выздоравливающих девушек не было, поэтому жили одни. Утром – пробежка, затем сначала на спортплощадку, потом в зал, через пять дней начались анализы, затем сама комиссия. В общем, всех врачей проходили на «ура», особенно хирург порадовался «нашей» форме, а вот потом были невропатолог и психиатр. Старая седая корова – «патолог» раскаркалась, что с такими черепно-мозговыми травмами даже не живут, а не то что служат в ВВС, да еще и в летном составе. А у «нас» все спецснаряды сданы, и лопарь, и рейн, и центрифуга. Последнюю я, правда, сдавал со «спецтрусами», на всякий случай, нормально отработал по приборам, сознание не потерял даже на шести «Гэ». Для работы без противоперегрузочного костюма – это много. Немного волновался за сердце. Я в другой жизни был крупным, под сотню весом, а здесь «птичка», чуть больше пятидесяти. Обошлось, жилистая она, и ни капли лишнего веса. В некотором смысле так даже удобнее. Но за это тоже зацепились! В карте у нее вес был больше, это она под капельницей похудела. Я хоть и отвоевал нам двойную порцию, они же на нас больше двух месяцев экономили, так как, кроме глюкозы, Саша ничего не потребляла, но активные занятия спортом сжигали все, как в топке. Однако врачей она боялась дико, знала ведь, что подобное состояние у людей шизофренией называется, поэтому, пока я ругался со старушкой в бигуди, она сидела тихо, как мышка, боясь глазом пошевельнуть. Это было единственным, чем она могла нас выдать. В общем, моя боевая позиция и точная аргументация привели к тому, что мнение комиссии разделилось в нашу пользу, и в толстенном ворохе бумажек появилась отметка: «Годен без ограничений». Я, выйдя из кабинета ВЛК, изобразил джигу и прошелся колесом по коридору. Первый барьер прорван. Здесь же в госпитале отделение кадров ВВС, куда я бегом и отправился. Довольно долго искали нашу летную книжку, нашли, но на комиссию требовалось выходить на три дня раньше, тогда бы направили сразу к месту службы, а так – 15-й ОРЗАП, город Чкаловск, прибыть не позднее 09.00 18.02.42. ОРЗАП – это отдельный разведывательный запасной авиационный полк. Получив в госпитале денежное довольствие, новое обмундирование, не полностью аттестат, а так, ну чтоб не голышом, выскочили из осточертевшего заведения. Сначала в ГУМ и немного еще по магазинам, затем, в связи с отсутствием места для переночевать, на Ярославский вокзал, в «кукушку», и до станции Чкаловская. Как нам «обрадовались» в ЗАПе, это словами не передать! Дело в том, что по уставу, женщине в полку должно быть предоставлено отдельное помещение, закрываемое изнутри, отдельный, пардон, туалет и специальное, несколько специфическое, снабжение, в том числе и для полетов. Было начало 1942 года, и женских частей в Красной Армии было мало. Раскова только-только пробила постановление ГКО по этому поводу. Прием в школы ШМАС женщин только развертывался, а «женские» полки находились в стадии начального формирования. Поэтому нам было приказано следовать в пешее эротическое путешествие, что такая головная боль, на ночь глядя, командованию не требуется. В направлении написано: во сколько прибыть, во столько и прибывайте. Хамоватого майора, комполка, невозможно было остановить, пришлось применять «женскую тактику» и обратить его внимание на то, что он разговаривает с женщиной и использует хамские непечатные выражения. Скандал потихоньку разгорался, но на шум появилась подполковник Русакова и заглянул сам Петров. Штаб ОРЗАП находился в том же здании, что и НИИ ВВС. Под грозным оком генерал-майора Петрова майор поник, стушевался. Я заявил, что с завтрашнего дня готова приступить к занятиям. В ответ на возражение, что группы давно сформированы и свободных инструкторов вводить в строй давно не летавшую Сашу нет, Русакова сказала, что сама займется ею. С Сашей она была знакома ранее и уже один раз готовила ее здесь же, на Пе-2. Авиация, особенно женская, очень узкий кружок. Ночевали в комнате отдыха Нины Ивановны, тут же на аэродроме. С утра на построение, затем на склад за обмундированием, и в класс: готовиться и сдавать зачет по матчасти по УПе-2 и Пе-2р.

Для Саши – это давно пройденный этап, а вот мне пришлось попотеть, изучая незнакомую мне поршневую технику в таком темпе. Больше всего «убила» ручка аварийного маслонасоса выпуска и уборки шасси, и шарик, за который надо дернуть, чтобы носовые ШКАСы стреляли. А также массивные трубы маслопроводов, входившие и выходившие прямо в кабину под ногами у летчика. Самолет мне не понравился именно качеством исполнения. Из 7800 килограммов пустого веса минимум полторы-две тонны были лишними. Но на сдаче зачета по матчасти подполковнику Русаковой при первом же удобном случае был показан ламинарный профиль крыла, который позволяет разогнаться на пикировании больше 800 километров и не потерять при этом управляемость. Приходилось очень осторожно подходить к этим вопросам, ведь такие профили еще никто не продувал. Алексеева, которая у нас работала по этой тематике, скорее всего, находится в эвакуации, и ее знаменитая формула с С