В небе Китая, 1937–1940 - [175]

Самое теплое чувство вызывало трудолюбие простых китайцев. Мы восхищались терпением крестьян, обрабатывавших свои крошечные рисовые поля, перебиравших руками каждую горечь земли. Причем целый день вместе со взрослыми работали дети. В городе с раннего утра до наступления темноты мастеровой люд не покидал своп места в узких улочках. С рассветом вся улица с обеих сторон превращалась в сплошной ряд маленьких магазинов и мастерских — гончарных, слесарных, деревообделочных, портняжных, чеканщиков по металлу, вышивальщиков шелком и т. д. Во многих из них трудились в основном дети. Зрелище вышивального цеха вызывало жалость. На маленькие станочки типа мольбертов натягивался белый атлас, и по нему цветными шелковыми нитками 8–12-летние дети вышивали драконов, бытовые сцены, восходящее солнце, птиц и т. д. Конечно, никакой охраны труда не было. Склоненные над станочками дети в полутьме выводили прекрасные узоры. Мы не видели китайцев читающих, отдыхающих, не видели смешанных групп (мужчины, женщины). Все это не касалось торговцев и купцов, разъезжавших на рикшах с огромными кожаными чемоданами.

Очень интересны китайские праздники. Они выпадали редко, и к ним готовились заранее. В праздники народ одевался почище — в те же халаты, но понаряднее. Женщины накануне несли с рынков и из магазинов что-нибудь повкуснее — например, кусочек мяса (100–150 г), подвешенный на маленькую деревянную палочку. Вид женщины как бы демонстрировал: вот, мол, в каком достатке мы живем. Позднее мы поняли — простые китайцы жили в бедности. В основном они питались отварным рисом, заправленным какой-нибудь травой.

Как известно, китайская кухня славится множеством блюд, одно из них — утка по-пекински. Копченые или вяленые утки украшали витрины магазинов. Но простым людям, видно, они не были доступны.

Любой праздник не обходился без факельного шествия. Это своеобразный обряд. Все делали изящные бумажные фонарики из цветной бумаги, зажигали маленькие свечи и шествовали с ними по улицам. Красочное зрелище.

Во время нашего пребывания в Китае мы почти не слышали песен, не видели танцев, массовых веселий. В стране царил произвол, насилие. В Чэнду и других городах можно было видеть подвешенных на дыбу мужчин.

Автомобильный транспорт в Китае — крайне редкое явление, основной способ передвижения для тех, кто побогаче, — на рикшах или в паланкине. Между двумя 3–3,5-метровыми бамбуковыми палками сооружается небольшое кресло со спинкой, подножником, подлокотниками, и на нем восседает какой-нибудь толстый китаец, с самодовольным видом взирающий на толпу. Иногда он покоится под легким навесом, защищающим от солнца и дождя. Два жалких рикши тащат его на своих оголенных плечах.

Разного рода поклажу китайцы перевозили на одноколесных тачках. Огромную в 200–250 кг свинью со связанными ногами они везли десятки километров. Иногда ребятишки мал мала меньше вместе со взрослыми впрягались в двухколесную телегу иа резиновом автомобильном ходу. Может, это семья во главе с отцом или старшими братьями, а может, артель, нанятая разбитным китайским купцом. Груз бывал огромным — по объему.2–3 куб. м, а по весу, видимо, не менее тонны. И вот пять — девять человек тянули за специальные лямки эту тележку по дороге. Одевались китайцы очень примитивно: короткие штаны, веревочные сандалии, маленькие жилеты, куртка, за поясом вафельное полотенце, без головных уборов. Дети только в трусиках и босиком.

Нас нередко поражали безразличное отношение к судьбам простого парода власть имущих, а также вычурная роскошь, безделье и мотовство купцов, промышленников и других богатеев.

В жестокой революционной схватке китайский народ завоевал свободу, установил народную власть, вступил на путь социалистического переустройства. Огромная бескорыстная помощь была оказана ему нашим правительством, советскими воинами, разгромившими на Дальнем Востоке японскую Квантунскую армию, освободившими значительную часть территории Северо-Восточного Китая от ига японских милитаристов. Советские летчики считали своим долгом помочь китайскому народу в борьбе с японскими захватчиками.

Мы глубоко скорбим о людях, которых потеряли в боях за освобождение китайского парода. В одном из бомбардировочных налетов на Ханькоу самолет командира авиаэскадрильи Г. А. Кулишенко был поврежден, а сам он получил смертельное ранение. Он мужественно, до последней минуты командовал эскадрильей, выполнил задание и на подбитом самолете, истекая кровью, долетел до г. Ваньсяня на Янцзы. Спасая экипаж и самолет, Кулишенко произвел посадку на воду. Это — редчайший случай в летной практике. Самолет приводнился с убранными шасси в 100–150 м от берега, напротив Ваньсяня. После посадки пилот успел выпустить шасси и самолет стал на дно реки. Сам Кулишенко погиб и был похоронен в Ваньсяне. Самолет был поднят и введен в боевой строй. Имя Кулишенко и его подвиг в бою за национальное освобождение Китая стали легендой. Он стал народным героем, названным китайским народом Кули Шэн.