В небе Антарктиды - [4]
— Мы все равно не признаем летунов первыми покорителями Антарктиды. Нехорошо получается: мы вас везли, старались, а теперь — спасибо, мол, приехали. Стрекозу свою завели и — айда первыми на берег!
— Авиация должна идти на разведку, — отвечали летчики.
— Разведка — другое дело. Полетал, посмотрел и садись на свое место, как ласточка в гнездо. Словом, спускаться на материк давайте только по трапу и в порядке живой очереди. Так никому не будет обидно.
Летчики посмеивались. Но, как говорится в пословице, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Очень скоро наш отряд попал в глупое положение. Приступив к сборке вертолета, мы вдруг обнаружили, что к нему нет... колес.
Объяснялось это просто. Все части двух вертолетов были размещены заводом-изготовителем в шести контейнерах. Три контейнера с маркировкой вертолета Н-86 погрузили на «Обь», а остальные — на дизель-электроход «Лена», который придет в Антарктиду несколько позднее. Нам просто не пришло в голову проверить, что упаковано в ящиках, да к тому же времени было в обрез. Вот и получилось, что мы прихватили ящик со всеми аккумуляторами, а в Калининграде остался контейнер с колесами обоих вертолетов.
Не успели мы оправиться от истории с колесами, как на наши головы обрушилась новая беда. «Обь» прошла свой большой путь и стояла, зажатая припаем. Теперь дело за авиацией. Самолетам не страшны никакие ледяные барьеры. 6 января с судна были сняты части самолета АН-2, и работа закипела. Вскоре фюзеляж стоял уже на основании контейнера. Требовалось быстро поставить машину на лыжи. Но когда мы вскрыли ящик, на котором было написано «Лыжи АН-2», в нем оказались всего одна лыжа и хвостовой лыжонок.
Тут уже было не до шуток. Даже те, кто вначале посмеивался над нами, теперь огорчились не меньше нас. Снова проверяем контейнеры, переворачиваем все имущество отряда. Наконец обнаруживаем запасной ящик с надписью «Лыжи АН-2». Вскрываем его и радуемся так, словно перед нами не лыжа, а любимая женщина.
Сборка краснокрылой «Аннушки» пошла полным ходом. На работу летного отряда пришли посмотреть хозяева ледяной пустыни — пингвины. Вначале казалось, что к нам приближается войско маленьких человечков: строгое равнение, впереди и по бокам командиры... Несмотря на то, что хочется скорее подняться в воздух, я не могу оторваться от этого необычного зрелища. До чего же милые и забавные птицы!
Какое сейчас время суток, определить нельзя: нет ни ночи, ни утренней зари, ни вечернего заката. Я посмотрел на часы — половина двенадцатого. Полдень или полночь? Мне говорят, что день, и я делаю запись в дневнике: «6 января».
Как и вчера, погода ясная, тихая, только снег искрится еще сильнее, на него нельзя смотреть без защитных очков.
Во второй половине дня пингвины построились и чинно удалились. Вскоре подул ветер и потускнело солнце. Через несколько минут колючий снег слепил глаза. Фюзеляж самолета пришлось снова поднять на судно.
Ветер все усиливался — разразился шторм. Забурлила снежная каша. Вылетают изо льда мертвяки, не выдерживают и якоря. Сутки назад припай казался неприступным, а сейчас рушится на глазах.
— Крылья! Крылья! — Слышится чей-то испуганный голос.
На ледяном барьере над водой повис край ящика с плоскостями. В любую минуту он мог свалиться в бездну. Просим Мана подвести судно к этому месту.
Капитан соглашается не сразу: ведь «Обь» может разбить контейнер вдребезги, а вместе с ним разлетятся и плоскости. Но другого выхода у нас нет. Судно медленно продвигается вперед. Умелые сильные руки моряков остановили его рядом с плоскостями. Я услышал голос механика Мякинкина:
— Привет, братцы, до скорой встречи!
За ним бросился вниз на ящик бортмеханик Шмандин. Нужно как можно скорее подать гак, чтобы смельчаки могли зацепить им тросы контейнера. Но это не так-то просто — судно относит от припая. Теперь от каждой секунды зависит судьба не только крыльев, но и двух людей. «Обь» снова идет прямо на контейнер, на котором лежат Мякинкин и Шмандин. Малейший промах, и...
Едва Мякинкин и Шмандин успели накинуть гак на тросы, как от припая, где лежал секунду назад контейнер, отломилась огромная глыба. Но ящик величиной с одноэтажный дом был уже на палубе. Прыгнув с контейнера, Мякинкин сказал:
— Здорово прокатились! Как в парке культуры на «чертовом колесе».
Трудно представить, чтобы человек, только что смотревший в глаза смерти, мог шутить.
Первый ураган мы выдержали. Ветер стал утихать, и через короткое время опять запламенело солнце и заискрился под его лучами снег.
Тем временем смекалистые авиаторы не стали ждать прибытия «Лены» и приспособили для вертолета колеса самолета АН-2 и колеса одной из стремянок, предназначенной для сборки несущих лопастей. Заменили и полуоси, которые выточил в мастерских судна Михаил Семенович Комаров.
— Желающие побывать в небе, занимайте очередь, — объявили летчики. — Принимать на борт «стрекозы» будем не больше десяти пассажиров!
На корме судна, где сооружена посадочная площадка для вертолета, быстро образовалась очередь. В этот прекрасный день, 8 января, всем полюбившаяся «стрекоза» не знала покоя. То она стрекотала над водой, над ледяным барьером, то снова садилась у борта судна и тут же поднималась в воздух. С «Оби» были сняты вездеходы, сани, трактор и самолет АН-2, который вскоре вывели к береговому щиту за четыре километра от стоянки судна; там же нашли место для временного аэродрома.
Пишу и сам себе не верю. Неужели сбылось? Неужели правда мне оказана честь вывести и представить вам, читатель, этого бретера и гуляку, друга моей юности, дравшегося в Варфоломеевскую ночь на стороне избиваемых гугенотов, еретика и атеиста, осужденного по 58-й с несколькими пунктами, гасконца, потому что им был д'Артаньян, и друга Генриха Наваррца, потому что мы все читали «Королеву Марго», великого и никому не известного зека Гийома дю Вентре?Сорок лет назад я впервые запомнил его строки. Мне было тогда восемь лет, и он, похожий на другого моего кумира, Сирано де Бержерака, участвовал в наших мальчишеских ристалищах.
Новая книга Николая Черкашина "Белая карта" посвящена двум выдающимся первопроходцам русской Арктики - адмиралам Борису Вилькицкому и Александру Колчаку. Две полярные экспедиции в начале XX века закрыли последние белые пятна на карте нашей планеты. Эпоха великих географических открытий была завершена в 1913 году, когда морякам экспедиционного судна "Таймыр" открылись берега неведомой земли... Об этом и других событиях в жанре географического детектива повествует шестая книга в "Морской коллекции" издательства "Совершенно секретно".
Все подробности своего детства, юности и отрочества Мэнсон без купюр описал в автобиографичной книге The Long Hard Road Out Of Hell (Долгий Трудный Путь Из Ада). Это шокирующее чтиво написано явно не для слабонервных. И если вы себя к таковым не относите, то можете узнать, как Брайан Уорнер, благодаря своей школе, возненавидел христианство, как посылал в литературный журнал свои жестокие рассказы, и как превратился в Мерилина Мэнсона – короля страха и ужаса.
Спросите любого человека: кто из наших современников был наделен даром ясновидения, мог общаться с умершими, безошибочно предсказывать будущее, кто является канонизированной святой, жившей в наше время? Практически все дадут единственный ответ – баба Ванга!О Вангелии Гуштеровой написано немало книг, многие политики и известные люди обращались к ней за советом и помощью. За свою долгую жизнь она приняла участие в судьбах более миллиона человек. В числе этих счастливчиков был и автор этой книги.Природу удивительного дара легендарной пророчицы пока не удалось раскрыть никому, хотя многие ученые до сих пор бьются над разгадкой тайны, которую она унесла с собой в могилу.В основу этой книги легли сведения, почерпнутые из большого количества устных и письменных источников.
Книга Радко Пытлика основана на изучении большого числа документов, писем, воспоминаний, полицейских донесений, архивных и литературных источников. Автору удалось не только свести воедино большой материал о жизни Гашека, собранный зачастую по крупицам, но и прояснить многие факты его биографии.Авторизованный перевод и примечания О.М. Малевича, научная редакция перевода и предисловие С.В.Никольского.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.