В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле - [68]

Вернувшись поздней осенью в Институт, я стал знакомиться с отделом физической географии. ВВ предварительно рассказывала о сотрудниках много хорошего. Воспоминания о недолгой, но увлекательной и продуктивной работе в этом прославленном отделе с замечательными людьми и ВВ в их числе греют душу. Это было необыкновенное сообщество добрых, преданных науке людей. Вокруг них создавалась неповторимая атмосфера дружелюбия и доброты, внимания и поддержки. Отделом руководил, как сказал в поздравлении к его 60-летию Д. Л. Арманд, патриарх института – Г. Д. Рихтер. Он отличался поразительным вниманием ко всем сотрудникам, особенно заботился о молодежи. Очень энергичной, яркой фигурой был Давид Львович Арманд, отличавшийся невероятной работоспособностью, колоссальными знаниями в географии и смежных науках, выплескивавшейся из него энергией и искрометным юмором. Он и в поле был таким. Рассказывали, что он, изучая овражную эрозию Приволжской возвышенности, бегом пересекал овраги… Словно в противовес ему спокойно работали Леонид Дмитриевич Долгушин и Леонид Федорович Куницын, только что вернувшиеся с Полярного Урала. В царстве стационарных исследований рельефообразующих процессов царила Маргарита Ивановна Иверонова, одна из организаторов Тянь-Шанской физико-географической станции ИГАН. Очень своеобразной запомнилась невысокая фигура Л. Н. Соболева с постоянным рюкзачком за спиной. Владимир Сергеевич Преображенский с Лидией Ивановной Мухиной и Натальей Васильевной Фадеевой начинали заниматься типами местности в Прибайкалье и Забайкалье, сотрудничая с соответствующими экспедициями СОПС АН СССР. Несколько особняком действовали Нина Михайловна Ступина и Елена Никифоровна Лисичек, также не обойденные вниманием Г. Д. Рихтера. Очень яркой личностью и весьма сильным ученым была Леночка Нефедьева – талантливый геоморфолог и физикогеограф, исследователь Кавказа.

Несмотря на почтенный средний возраст сотрудников отдела, показателем состояния дел в нем была молодежь, ее активность, задор и ее успехи. Г. Д. Рихтеру удалось договориться с институтом высокогорных исследований в Кабардино-Балкарии о проведении молодыми сотрудниками нашего отдела зимних исследований в Приэльбрусье. Я помню счастливые лица Жени Гуртовой, Тони Яшиной и Володи Котлякова, уезжавших зимовать на Кавказ. По их возвращении молодое звено отдела стало своеобразным центром притяжения начинающих ученых других отделов: геоморфологии, картографии и др. Неостепененные, но готовившие кандидатские диссертации Борис Корнилов, Коля Благоволин и Митя Тимофеев буквально «паслись» у физов. И к этому были причины, как научного общения, так и личных привязанностей. Весьма привлекательными были наши красавицы Женя Гуртовая, Люся Петрова, позже Элла Фриденберг, а также постоянная участница товарищеских сборищ Галя Лукьянская из отдела картографии.

Мы работали и жили весело и свободно, даже беззаботно. Постоянно активно участвовали в научной жизни Москвы, принимая участие в заседаниях МОИП, Московского филиала Географического общества СССР, МОВАГО, слушали доклады ведущих ученых на геологическом и географическом факультетах МГУ, в МГРИ; ездили на съезды Географического общества СССР и всевозможные конференции в Ленинград, Киев, Тбилиси и столицы среднеазиатских республик. Молодые ученые быстро набирали силу, начали проводить специальные конференции с изданием тезисов докладов. В то время опубликовать научную статью или заметку было значительно труднее, чем теперь. Нам все было интересно. И все поощрялось дирекцией, особенно зам. директора Григорием Александровичем Авсюком – дядей Гришей, которого все любили. Даже сутулившийся прокуренный, маленький главный бухгалтер В. Б. Раскин, скрипя сердце, хоть и не сразу, но ставил свою закорючку – разрешительную подпись на заявлениях о нашем командировании. Были некоторые маленькие проблемы. Одно время не хватало рабочих столов, и я сидел за одним с Люсей Петровой. Наконец, мне выделили старенький, видавший виды еще в древние этапы ИГАНа, стол. Поставил на него бинокуляр и был очень доволен и горд. И что же? Через несколько дней приходит к нам большой, громкоголосый Бачулис – наш зам. дир. по АХО и на удивление ласково обращается ко мне с просьбой отдать ему мой первый стол на какие-то там неотложные нужды. И при этом спокойно и вопрошающе смотрит мне в глаза. Я вздыхаю и соглашаюсь. Через несколько дней вхожу в отдел и замираю: вместо моего старца стоит новенький, сверкающий полированными гранями стол. Бачулис поступил благородно…

У нас в отделе физической географии был удивительно сплоченный и дружный коллектив. Заседания отдела проходили периодически и очень интересно. Но самыми неповторимыми по проявлению личных качеств были празднования дней рождения. Это были праздники души и сердца. Какие были застольные собрания у Г. Д. Рихтера и у Е. А. Нефедьевой, у Л. Ф. Куницына и у Л. И. Мухиной, у многих других. В тостах были каскады воспоминаний, шуток, взрывы смеха гремели непрерывно… Сколько выдумки и творчества было в выступлениях моих товарищей! Как провожали друг друга!