В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле - [241]

Нужно сказать, что Кира Семеновна очень тонко чувствовала и понимала красоту природы, ее эстетику. Однажды, во время работы в том же Деркуле, мы шли по дороге вдоль степной балки. Она показала рукой на заходящее солнце. Вдруг закатные лучи под каким-то особым углом упали на степь и та вся загорелась. Пронизанные лучами заходящего солнца медные волны ковыля катились под ветром из края в край, и в этих волнах вспыхивали фиолетовые огоньки цветущего шалфея. Ни души вокруг. Ощущение времени пропало. Казалось, что сейчас из-за горизонта появится табун тарпанов. Картина от начала мира… Долго проработав в лесостепи, Кира Семеновна удивительным образом научилась улавливать ее настроение. Она говорила, что в лесу хорошо быть утром, а в степи вечером – настроение особое. Спустя какое-то время я и сам в этом убедился.

В последние годы все больше давала себя чувствовать надвигающаяся болезнь. И хотя Кира Семеновна вида не подавала – даже в последних поездках она садилась в кузов ГАЗ-66, а не в кабину (лучше видно) – ездить в поле становилось все тяжелее. У нее были повышенные требования к себе, и она высоко держала планку. Когда выезды в поле сократились, Кира Семеновна стала говорить, что переаттестовываться ей нечем (хотя материала было в избытке) и что пора уходить. К этому времени подошла очередная волна сокращений, и под вопросом могло оказаться положение некоторых из вновь принятых сотрудников. К тому же атмосфера в Институте и в отделе стала меняться. Всего этого Кира Семеновна, конечно, терпеть не могла и весной 1980 г. подала заявление об уходе. Для нас это стало неожиданностью. После стольких лет работы расставаться было тяжело. Но уйдя на пенсию, Кира Семеновна продолжала активно работать – нужно было опубликовать накопленный материал. В 1992 году вышла ее последняя, совместная с В. И. Елисеевой книга о землеройках.

….Черная «Волга» свернула на шоссе и понеслась в сторону города. Стало немного грустно, как всегда бывает при расставании. Все стали расходиться. Алексей Михайлович отправился в контору, а мы на террасу – кто собираться на площадки, кто загружать термостаты. А в термостатах сушились пробы с этикетками «Деркул выпас», «Деркул богар», «Деркул степная балка». И снова вспомнились закатное солнце, катящиеся под ветром медные волны ковыля и табуны гнедых коней, которых так любила Кира Семеновна…

О. Н. Яницкий Николай Федорович Яницкий (1891–1979)

Экономикогеограф, д.г.н. (1955), профессор (1956).

В Институте в 1932–1963 гг., зав. отделом географии стран народной демократии (1950–1957)

Родился Н. Ф. в г. Староконстантинове в Украине, в семье военного, а затем земского врача Федора Феодосьевича и Елизаветы Львовны Яницких.

Н. Ф. Яницкий окончил историко-филологический факультет Императорского университета Св. Владимира в Киеве. В 1918–1920 гг. преподавал в Таврическом университете (г. Симферополь). По возвращении в Москву в 1921–1931 гг. – директор Государственной центральной книжной палаты РСФСР, организатор библиографических съездов РСФСР. Разоренные двумя войнами многие библиотеки возродились или вообще возникли благодаря его усилиям и усилиям его коллег.

Перейдя в 1932 г. в Институт географии АН СССР, отец в предвоенные годы провел несколько полевых сезонов в Казахстане, составляя карту полезных ископаемых этой республики, подготовив обширную монографию по теме (ее публикации помешала война). Работал также в СОПСе и обществе Знание, читал лекции «Политическая карта мира». По окончании войны, в 1948 г. он был послан Институтом в длительную командировку в Болгарию, Югославию, Венгрию и Румынию. Экономической географией он занимался в течение долгих лет, но по не зависящим от него политическим причинам, результаты его совместных с румынскими учеными полевых исследований были опубликованы лишь в 1974 г. только на румынском языке.

В течение почти 15 лет Яницкий заведовал отделом стран народной демократии, и вплоть до выхода на пенсию в 1963 г. занимался проблемами экономической и политической географии стран Восточной Европы (подробнее его биографию и историю семьи см. в моей книге «Семейная хроника»)[55]. Одна из последних его печатных работ была посвящена геополитике.

Думаю, что интерес к географии, только исторической, был у отца не случаен. Вскорости после поступления в университет отец стал членом, а позже – ученым секретарем студенческого историко-этнографического кружка при университете Св. Владимира (Киев) под руководством видного киевского историка и этнографа, профессора Митрофана Викторовича Довнар-Запольского (1867–1934). Идея создания кружка была выдвинута Довнар-Запольским еще в 1902 г., затем был разработан его устав, который был утвержден Министром народного просвещения в сентябре 1903 г. Учредителями кружка был сам профессор, преподаватели и студенты. Всего за 10 лет состоялось 64 его заседания, причем если в первые годы существо

Студент Императорского университета Св. Владимира в Киеве.

В своей работе члены кружка широко использовали периодические издания того времени, например, многотомную «Русскую историческую библиотеку», но также и местные источники, скажем, «Известия Архангельского общества изучения Русского Севера». Однако занимались студенты не одной только академической работой. Под патронатом Московского Археологического общества они выезжали на полевые работы (раскопки) в Тульскую и Подольскую губернии, работали в архивах городов Петербурга, Москвы и Екатеринослава. Под руководством Довнар-Запольского в 1910–1911 гг. были осуществлены экскурсии в Москву «для обозрения исторических памятников и для знакомства с архивами, а летом 1911 г. – в Новгород на XV Археологический съезд». Студенты периодически выезжали на раскопки, работали в государственных архивах, в частности, в Московском главном архиве министерства иностранных дел – архиве чрезвычайно обширном, хранившем бесценные документы по истории отдельных российских городов, в Архиве министерства юстиции, Киевском центральном архиве.