В моих руках - [43]

Новообразование уменьшилось после химиолучевой терапии, но не исчезло полностью. Через 4 недели после проведенного курса опухоль все еще легко ощущалась при пальцевом ректальном исследовании и была видна в проктоскоп.

Кардиологи из соседнего учреждения обследовали моего пациента и разрешили приступить к операции по удалению злокачественной опухоли прямой кишки. Я выполнил брюшно-промежностную резекцию через 6 недель после последней дозы химиолучевой терапии, то есть спустя 10 недель после операции на сердце. Подобные хирургические вмешательства включают в себя удаление части нижней части толстой кишки, всей прямой кишки, мышцы сфинктера и регионарных лимфатических узлов. Эта операция подразумевает создание постоянной колостомы. На всю оставшуюся жизнь этот мужчина, как и все пациенты после брюшно-промежностной резекции, будет должен носить сумку на брюшной стенке, в которую из толстой кишки будет поступать кал.

Это действительно меняет образ жизни пациентов. Перед операцией я пригласил специалиста по уходу за стомами, и мы вместе с больным и его дочерью долго обсуждали, как колостома повлияет на качество жизни мужчины. Также я предоставил пациенту возможность поговорить с другими больными с колостомой. Очевидно, ему не нравилась эта перспектива, но он понимал необходимость именно такой операции.

Хирургическое вмешательство было выполнено успешно, и у пациента не возникло проблем с сердцем или других осложнений, которые могли бы замедлить его восстановление. К концу пребывания в стационаре мужчина и его дочь научились ухаживать за стомой.

Предоперационная химиолучевая терапия помогла значительно сократить объем опухоли. Такой ответ на лечение позволяет сделать положительный прогноз. У пациента был рак прямой кишки III стадии (метастаз в лимфатическом узле), поэтому после операции ему назначили 6-месячный курс внутривенного 5-ФУ и «Лейковорина». Когда я очередной раз осматривал больного на последующем визите, он сообщил, что химиотерапия вызывает у него чувство усталости, и его руки уже не так уверенно управляют трактором на ферме. «Немного раздражает», – сказал мне пациент. Однако его дочь уточнила, что не заметила никаких особых изменений в интенсивности его работы.

Мужчина приезжал на визиты 3 раза в год, затем – дважды в год, пока не прошло 5 лет после операции. После этого частота обследований сократилась до раза в год. На одном из визитов мужчина признался, что ему не нравится колостома. Через пару лет после операции он прозвал ее Бубба. Со слов больного, это имя хорошо отражало неконтролируемую склонность издавать неприятные звуки в самые неподходящие моменты, например в присутствии других лиц. Однажды мужчина сказал: «Бубба может сказать гораздо больше, чем я». Колостома особенно раздражала и смущала, когда пациент выпивал 2–3 порции пива. Пациент предпочитал не тревожить Буббу, ограничившись одним бокалом пива на бейсбольном матче или редким глотком виски во время ужина.

Каждый раз, когда я видел больного, он был одет все в тот же джинсовый комбинезон, рубашку, изношенные ковбойские сапоги и ковбойскую шляпу. Я предположил, что этот фермер родом из центрального Техаса. Его молчаливость и отсутствие каких-либо эмоций только подтверждали мои догадки. Мужчина никогда не привлекал к себе внимания и был безупречно вежлив с каждым сотрудником госпиталя.

Приблизительно через 7 лет дочь пациента пригласила меня в Форт-Уэрт на день рождения отца. Это событие пришлось на одни из моих редких свободных выходных, поэтому я согласился. Мне было интересно, сколько людей соберется чествовать этого, казалось бы, простого и тихого фермера.

На вечеринке оказалось более тысячи человек. В основном это были специалисты по животноводству со всего Техаса. Мой пациент прибыл в смокинге на заказ, черной ковбойской шляпе Стетсон и блестящих черных ковбойских сапогах из кожи ящерицы. Увидев выражение крайнего изумления на моем лице, пациент засмеялся и сказал: «У меня во владении можно насчитать пару голов скота, Доктор». Как оказалось, насчитать можно было несколько тысяч голов, пасущихся на десятках квадратных километров. Этот скромный и нетребовательный «фермер» владел одной из крупнейших организаций по разведению скота в штате Техас. Кто бы знал? Мы прекрасно провели время и собрали деньги, чтобы поддержать его две любимые благотворительные организации: Институт по исследования рака и Центр для проблемных молодых людей в западном Техасе.

Мой пациент приезжал на обследования более 10 лет. Его дочь позвонила мне, когда ему было почти восемьдесят. По ее словам, на отце начали сказываться годы езды в седле на рабочих коровах и в прицепах пикапов, бесконечные часы вождения тракторов и экскаваторов. Больной уже не так хорошо переносил путешествия, как раньше, поэтому мы договорились, что он будет обследоваться у своего местного врача. Я получал рождественские открытки от этого мужчины в течение еще 5 лет, пока его дочь не сообщила, что больной скончался. Его рак никогда не рецидивировал. Дочь также сообщила, что, несмотря на спорные взаимоотношения, отец даже научился сосуществовать с Буббой.