В ловушке - [3]

Шрифт
Интервал

Набросив на плечи шинель, Остапчук вышел во двор. Дождь как будто утихал, но порывы ветра стали сильнее, временами в тучах появлялись разрывы, обнажая куски неба. Земля под ногами расползалась, в лужах чернела вода, с оголенных берез ветер непрерывно ссыпал тяжелые капля. Постояв немного, Остапчук зашел в казарму. Людей почти не осталось, лишь кое-где на койках спали те, кому на границу идти заполночь. У простенка разбирал свою постель сержант Овечкин. Заметив начальника, он встал у тумбочки, поддерживая рукой край простыни. Сержант был в нательной рубашке, под которой угадывались широкая сильная грудь, мускулистые плечи.

— Пора и вам, товарищ Овечкин, отдыхать, — сказал капитан. — В полночь подниму.

— Успею, высплюсь! — бодро ответил сержант.

— Э, нет, надо поспать.

— У меня, товарищ капитан, насчет сна давняя закалка. Еще до службы… Сутками, случалось, глаз не смыкал. Днем и ночью в море. И ничего!

— Знаю, знаю, что рыбаком был, — кивнул Остапчук, взглянув на спящих. — А волна, как считаете, сегодня крепко бьет? Вышли бы в такое море?

— Куда там! Расшибет.

— Ну, отдыхайте, сержант, — оказал Остапчук.

Он тихо прикрыл дверь, прошел между койками к выходу. Раза два скрипнули половицы, он оглянулся: не разбудил ли кого; все спали крепко.

Капитан вернулся к себе в кабинет, но его не оставляла мысль о границе. Он представил себе все побережье до соседних застав и своих немногих пограничников. Вспомнились все те случаи, когда лазутчики высаживались в шторм. «Не зря ли я согласился с лейтенантом? Ведь если я не отменил — значит одобрил его решение. Большая часть нарядов на одном фланге да вдоль реки! Этого еще никогда не было».

Да, сегодня сделано не так, как обычно. Сделано совсем по-другому, и от этого очень неспокойно на душе…

Дождавшись полуночи, Остапчук оставил на заставе заместителя, а сам с сержантом Овечкиным вышел к морю. За воротами, обходя лужи, выбрался на тропу, ведущую к границе.

Начальник заставы решил прежде всего пройти по кромке берега. Он шагал впереди сержанта с не свойственной ему торопливостью, скользя по грязи, расплескивая лужи, будто не просто шел проверять наряды, а спешил по тревоге.

С моря надвигался сплошной грохот разгулявшихся волн. Грохот все нарастал, становился мощнее, неистовее. Расстояние в темноте обманчиво: казалось, еще несколько десятков шагов и окажешься у воды. Но тропа то спускалась а вымоины, то поднималась на голые, скользкие камни. Наконец, начальник заставы и сержант очутились у крутого черного обрыва. В берег ударила волна, высоко взлетели холодные брызги. Остапчук остановился. Ощутив на губах соленую горечь, сержант сплюнул и вытер ладонью мокрое лицо.

— Ну и штормяга… — пробурчал он за спиной офицера.

Новая волна ударила в скалу.

Отскочив от обрыва, Остапчук направился вдоль берега. Как ни странно, но именно сейчас на самом рубеже, в темноте этой непогожей ночи к нему постепенно возвращалось чувство уверенности. Возможно, его успокаивал этот оглушающий шум прибоя. Овечкин уже успел заметить, что Остапчук больше не торопится, шаг его стал короче. Именно таким он видел его всякий раз, когда вместе ходили проверять службу.

Через четверть часа их встретил пограничный дозор. Старший наряда доложил, что на участке спокойно.

— Зорко следите за берегом, — сказал начальник заставы.

Капитана тянуло на левый фланг. Только сейчас он беспокойно подумал, что охранять границу вдоль реки, по кустарникам и оврагам, очень трудно.

Вдруг где-то далеко впереди взмыл к небу ярко-красный огненный шар. Остапчук резко остановился, всматриваясь в темноту. Снова взлетела ракета.

— Где это, товарищ капитан? — с тревогой спросил сержант. — Не у нас ли?

Красный шар мгновение висел в воздухе, потом, рассыпая искры, начал таять, проваливаясь в темноту. Внизу под ним выступила приметная крона старой сосны. Ракета, казалось, падала прямо на эту сосну, росшую на берегу реки, близ участка соседней заставы.

— У нас, товарищ капитан, — убежденно Сказал сержант. — На фланге!

— Сам вижу, что у нас, — наконец недовольно и, как показалось Овечкину, зло ответил Остапчук. — Не ослеп… Трубку!

Сержант быстро протянул ему телефонную трубку с длинным шнуром. Капитан схватил ее и побежал вдоль берега. Волны обдавали его каскадом брызг, он скользил и спотыкался на камнях.

Никогда еще ни один сигнал о прорыве через границу не вызывал в нем такого сложного чувства. Все смешалось в его душе: и вспыхнувшая, подобно красной ракете, тревога, совершенно реальная, теперь уже ставшая фактом, стремление сделать все возможное для поимки врага, и вместе с этим что-то похожее на зависть к Королькову. Их спор с заместителем решен самой жизнью и не в его пользу.

Сейчас он вызовет Королькова… Как заговорить с ним, чтобы скрыть свое состоящие? Но капитан сразу забыл об этом, соединившись с заставой. В трубке послышался озабоченный голос Королькова.

— Доложите, что там на левом фланге? — требовательно спросил Остапчук. — В каком месте ракеты?

Затаив дыхание, с силой прижав холодную трубку, Остапчук слушал ответ.

— У сосны… По реке прошел… Преследуют.

— Где именно? — спросил Остапчук. — Это точно? Людей «в ружье» подняли? Группу ведите сами, пусть старшина остается. Я иду туда же…


Еще от автора Александр Севастьянович Сердюк
Визит в абвер

1943 год. Красная армия успешно развивала наступление в Белоруссии. Перелом в смертельной схватке двух колоссов произошел. Но у врага еще не угасла надежда на реванш.В освобожденном районе под Витебском задержан связной-власовец. При допросе выясняется, что он должен был выйти на контакт с офицерами секретного отдела 1-Ц штаба недавно разгромленной немецкой армии. Однако обычная поначалу операция по поиску и захвату уцелевших гитлеровцев неожиданно превращается в сложнейшую и опасную «дуэль» профессионалов разведки…


Разглашению не подлежит

«Разглашению не подлежит» - повесть о советских контрразведчиках, о людях, которые в годы Великой Отечественной войны вели борьбу с гитлеровской военной разведкой. Вдали от линии фронта, в тылу врага, даже в его разведывательных органах они самоотверженно выполняли свой долг перед Родиной. Александр Сердюк уже многие годы выступает в печати с очерками и рассказами о людях героических судеб - советских пограничниках и чекистах. Он окончил , Литературный институт имени А. М. Горького. Работа в журнале «Пограничник» позволила ему близко увидеть жизнь и службу войной в зеленых фуражках, правдиво рассказать о тех, кто несет свою трудную вахту на Балтике и Тихом океане, в снегах Заполярья и в песках Средней Азии.


Порог дома твоего

Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.


Рекомендуем почитать
Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Маленький курьер

Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.