В ловушке - [2]
— Нельзя игнорировать опыт, товарищ Корольков, — наставительно сказал капитан. — Или вам не известно, что мы здесь и в шторм захватывали?
Остапчук вспомнил весну, туманный рассвет, разбитую лодку на скалистом берегу. Нарушителя выбросило штормовой волной и ударило о камни. Пограничники подобрали его полуживым. Когда задержанный пришел в себя, первым его словом было крепкое ругательство. Оказалось, он еще с борта корабля, на котором его вместе с лодкой доставили поближе к нашему берегу, предупредил свой штаб, что высадка невозможна. Но шеф не согласился ни отложить операцию, ни изменить маршрут. Об этом случае капитан рассказывал Королькову в первые дни его службы на заставе.
— Знаю, возразите мне, — сказал Остапчук. — Ведь нарушитель-то разбился! Но не все так глупы, как он. Деревянную лодку можно заменить резиновой, и тогда удар будет смягчен…
Капитан видел,- что это произвело на лейтенанта впечатление. Молодой офицер задумался.
— Сколько же у нас на побережье людей?- после небольшой паузы, уже примирительно, спросил Остапчук.
— Да немного… Только дозоры… — Корольков выжидающе посмотрел на капитана. -Как же еще надо было поступить? Ведь нарушение границы на побережье менее вероятно. Неужели с этим не следует считаться?
— В нашей службе легко и просчитаться, — сурово взглянул на лейтенанта Остапчук. -Граница — дело точное. Так-то.
Оба помолчали.
— Вы бы, товарищ капитан, отдохнули с дороги- сказал Корольков. — Наверно, здорово намаялись.
— Не до отдыха теперь. Веселую ты мне ночку приготовил, товарищ Корольков, веселую! В порядке эксперимента, что ли? — Остапчук сдержанно улыбнулся.
— Я вас не понимаю… Какой эксперимент? — пожал плечами Корольков.
— Что же тут непонятного? Думаешь, не догадываюсь, откуда у тебя эта любовь к новшествам? Я прекрасно знаю Сизина. Это его школа. Экспериментатор!
— Да, капитан любил новое.
— Рискует он много, — неодобрительно сказал Остапчук. — Слишком много. Что ж, «му, покамест везет… А риск, товарищ лейтенант, — палка о двух концах. На границе особенно…
Капитан что-то разыскивал в столе, выдвигая ящик за ящиком. Корольков молча наблюдал за ним, расстроенный разговором о Сизине. Разве не учат нас, думал лейтенант, работать Творчески? Разве то, что хорошо было вчера, устроит нас сегодня? Королькову вспомнился случай, происшедший с ним в пограничном училище. Дело было на тактическом занятии. Старший курс отрабатывал тему «Стрелковая рота в обороне». Руководитель занятия назначил Королькова командиром роты. Выслушав приказ, Корольков задумался: как построить боевой порядок своего подразделения, и он решил — отвести взводам одинаковые по ширине позиции, хотя на одном из флангов участка было болото. Преподаватель, выслушав Королькова, спросил: «А зачем вам столько людей держать перед болотом? Ведь по нему вражеские танки не пройдут да и артиллерию не потащишь. Вы задачу решили так, как предыдущий товарищ, и не учли, что он оборонял этот район зимой, когда болото было проходимо».
Рассказав сейчас об этом капитану, Корольков чистосердечно признался:
— И, знаете, преподаватель мне тогда двой-г ку вкатил. По шаблону, говорит, действуешь...
— Он был прав, — сказал Остапчук.- Кто же так воюет!
Капитан повеселел, словно забыл обо всем предыдущем, опять вышел из-за стола и, потирая руки, зашагал по комнате.
— Значит, двойку говорите? Это он вам для памяти… Чтоб не скоро ошибку свою забыли.
Остапчук остановился, поднял глаза. Только сейчас он понял, почему так разоткровенничался заместитель.
— Ну, ну, учи своего начальника, — со сдержанным укором сказал Остапчук. — Мало того, что на практике уже поучил, так еще в теорию полез… Жаль, времени у нас с тобой нет, — он кивнул на ходики. — Нужно отдохнуть. Ты иди, а я все равно не усну.
Корольков хотел было сказать, что и ему сейчас тоже не до сна, однако раздумал.
Оставшись в канцелярии, Остапчук уточнил, кто и где несет службу, вызвал дежурного и приказал ему следить за сигналами с границы. Но спокойнее на душе не стало.
Не было обычной уверенности, словно на участке непременно что-то должно случиться. Особенно беспокоил его правый фланг, где вдоль границы на несколько километров тянулся обрывистый, поросший леском берег и где только в нынешнем году застава задержала трех лазутчиков. Как там всегда было надежно и как опасно сейчас! Виноват во всем Корольков. На шторм понадеялся! Эх, лейтенант, лейтенант! Взять бы да и отменить твое решение. В другой раз продумывал бы лучше.
Зазвонил телефон. Капитан не спеша подошел к столу, снял трубку. Он сразу же узнал голос оперативного дежурного из штаба отряда. Остапчук доложил ему о благополучном возвращении на заставу,
— Как заместитель? — спросил майор. — Без тебя не растерялся?
— Работает. Энергичный, — Остапчук сказал о Королькове то, что он более охотно сказал бы о нем вчера.
— Почаще наряды проверяйте, — посоветовал майор. — Погода такая, что далеко не увидишь и рано не услышишь… Кустарники и овраги у реки надежно прикройте…
«Ни слова о море, — подумал капитан. — А раньше всегда предупреждал».
Остапчук осторожно положил на аппарат трубку, достал из кармана пачку «Беломора», закурил. Подошел к окну, прислушался. И хотя до моря было далеко, весь воздух был наполнен шумом прибоя. Через равные промежутки времени волны гулко били о скалы по всему побережью… И Остапчуку тоже вдруг показалось маловероятным, чтобы в такую ночь нарушители попытались высадиться на побережье. Эта мысль раздражала капитана. Но все упорнее он к ней возвращался.
1943 год. Красная армия успешно развивала наступление в Белоруссии. Перелом в смертельной схватке двух колоссов произошел. Но у врага еще не угасла надежда на реванш.В освобожденном районе под Витебском задержан связной-власовец. При допросе выясняется, что он должен был выйти на контакт с офицерами секретного отдела 1-Ц штаба недавно разгромленной немецкой армии. Однако обычная поначалу операция по поиску и захвату уцелевших гитлеровцев неожиданно превращается в сложнейшую и опасную «дуэль» профессионалов разведки…
«Разглашению не подлежит» - повесть о советских контрразведчиках, о людях, которые в годы Великой Отечественной войны вели борьбу с гитлеровской военной разведкой. Вдали от линии фронта, в тылу врага, даже в его разведывательных органах они самоотверженно выполняли свой долг перед Родиной. Александр Сердюк уже многие годы выступает в печати с очерками и рассказами о людях героических судеб - советских пограничниках и чекистах. Он окончил , Литературный институт имени А. М. Горького. Работа в журнале «Пограничник» позволила ему близко увидеть жизнь и службу войной в зеленых фуражках, правдиво рассказать о тех, кто несет свою трудную вахту на Балтике и Тихом океане, в снегах Заполярья и в песках Средней Азии.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.