В логове снежного барса - [7]

Но если случалось, что до чабанского стойбища было слишком далеко, Шубарин останавливался на ночлег где придется, по возможности предпочитая устраиваться под кронами елей. Здесь свежий, напоенный ароматом хвои воздух был особенно сладок, ровный шум ветра в вершинах баюкал, и Андрей мгновенно засыпал на сухой подстилке из опавших игл. Сон его был по-звериному чуток, но всегда хорошо восстанавливал силы.

При всем внешне дружеском расположении некоторые местные жители относились к новому егерю с опаской. Он чуял капканы и силки у сурчиных и барсучьих маточных нор, в местах кормежки эликов и фазанов. Рассчитывать на попустительство ловцам дичи не приходилось. Но Шубарин не был формалистом, старался принимать во внимание смягчающие вину обстоятельства и иногда ограничивался предупреждением. Он не забыл, каково оказаться в шкуре виновного, когда впервые встретился с Джантаем после охоты на козерога.

Мало-помалу рыночные новшества начали доходить и до гор. В охотничьи угодья зачастили богатые иностранцы, жаждущие сходить на козерога или архара, что приносило солидные валютные доходы устроителям элитной охоты. Они щедро раздавали лицензии на отстрел дичи, при этом, не обременяя себя расходами на ее воспроизводство. Боссы всегда оказывались в выигрыше, а егеря, на которых ложились основные тяготы по проведению охотничьих экспедиций, довольствовались лишь недорогими сувенирами от клиентов и мясом убитых животных. Сытым западным джентльменам оно было ни к чему. Самым желанным трофеем у них считались великолепные рога горных красавцев, которыми они необыкновенно гордились и которые рекламировали как материальное свидетельство своей мужской доблести и удачливости. Эти скучающие господа, получившие от жизни все, но, увы, вступившие в пору увядания, демонстрировали прекрасную горную экипировку, оружие, продукты и предметы, обеспечивающие комфортную, облегченную жизнь. Однако ни сноровкой, ни выносливостью в большинстве своем они не отличались и оказывались порой беспомощными как дети. Поэтому у егерей уходило много времени и сил на то, чтобы загнать дичь на удобно расположившихся в засаде охотников. Андрею - а он знал, что и Джантаю, - такая охота была как божье наказание.

Однажды его прикрепили к группе, отправлявшейся на вертолете в труднодоступное урочище для загонной охоты на козерогов. Это было одно из тех мест, которые стародавняя молва называла Минг-теке.2 Конечно, тысячное поголовье теке давно уже отошло в область преданий, но сохранились еще уголки, где они нередки.

Вертолет приземлился на зеленом альпийском лугу. Вокруг высились величественные заснеженные пики, суровые утесы, по склонам гор стекали щебнистые осыпи, безжизненную серость которых оживляли зеленеющие по соседству ельники и арчевники. После грохота вертолетного двигателя тишина здесь казалась густой и осязаемой. Лишь к вечеру ее нарушили пересвисты сурков и уларов.

Обследовав большую площадь и возвращаясь к стоянке, Андрей увидел пару кружащих над горой бородачей - ягнятников и решил проверить, что привлекает их туда. На пологом травянистом склоне ему попались несколько десятков скелетов теке. То ли волки погубили их, загнав в глубокий снег, то ли погибли в бескормную зиму. Мимо кладбища скелетов уходила вверх козья тропа со свежим пометом. Поднявшись по ней до гребня, охотник обнаружил в соседней щели стадо козерогов. До утра они вряд ли уйдут отсюда, подумал он. Значит утром надо устроить засаду у выхода из щели, а самому повести загон сверху.

Расчет оказался правильным. Проделав утром следующего дня вчерашний путь, он осторожно подобрался к верхнему урезу щели и заметил на скальной площадке шесть козерогов. Теперь самое главное - преждевременно не обнаружить себя, не спугнуть животных, не дать им возможности уйти по склонам над щелью, направить их вниз к выходу из щели, где ждет засада. Андрей точно определил место для спуска с гребня горы. Человек и животные одновременно увидели друг друга. Старый бородатый вожак тревожно раздул ноздри и стремительными прыжками понесся вниз с кручи. За ним устремилось все стадо. Грациозные прыжки козерогов были похожи на полет. Отталкиваясь от отвесных стен и цепляясь кожистыми наростами на копытах как присосками за малейшие выступы на скале, они быстро достигли дна щели. Упреждая попытку теке уйти по противоположному склону, Андрей дважды выстрелил по нему. Пули выбили несколько камней, и они с шумом покатились вниз, заставив стадо ринуться в нужном для загонщика направлении.

Когда он вышел к стоянке, там бурлило торжество. Американцу и шведу повезло больше всех - добыли по трофею. Они оживленно рассказывали, как подпустили козерогов на верный выстрел, и, принимая поздравления, гордо фотографировались вместе со своими трофеями и оружием.

Между тем погода начала портиться. Вершины гор закрыли тучи, потянуло холодом, заморосил дождь. Стало ясно, что вертолета не будет. Охотники попрятались от дождя и холода в палатках и принялись разогревать на спиртовках свои консервированные продукты. Шубарин был лишен такой роскоши и устроил ночлег в углублении под каменной плитой, где было сухо и безветренно. До дождя он успел освежевать козлов и набрать в кустах несколько охапок сушняка. Заиграл костер, поплыл дразнящий запах жареного мяса. Учуяв его, палаточные жильцы, побросали свои экологически чистые консервы и один за другим потянулись к костру. Пришлось готовить и на их долю. Распробовав угощение, повеселевшие гости сбегали за выпивкой и вскоре под дикими сводами у пляшущего пламени зазвучали тосты на английском языке под американское виски, шведскую и финскую водку. Пьянка затянулась до полуночи. Американец так расчувствовался, что, объявив свое сафари в кыргызские горы самым впечатляющим времяпрепровождением и самым удачным вложением денег, пригласил мистера Шубарина к себе в гости в Оклахома-сити, обещая оформить вызов и оплатить поездку туда и обратно. По его мнению, в Америке не осталось больше настоящих ковбоев и охотников-следопытов, а мистер Шубарин мог бы стать живым напоминанием тех славных американских парней и неплохо заработал бы на рекламе. Американец хохотал и дурачился как мальчишка, хлопал Андрея по плечу и называл май френд. В конце концов он так нагрузился, что Андрею пришлось в обнимку вести его в палатку.