В лабиринте "Ведьм" - [26]

«Товарно-денежная» медсестра прочитала зашифрованное послание и бодро заявила:

— В гинекологию.

И Женечка выдохнула:

— Ну, я же говорила.

— Поживём-увидим, — задумался Китяж.

В приёмной гинекологического отделения Китяж просидел минут сорок, пока, наконец, не вышел доктор и отрицательно покачал головой.

— По нашей части — ничего.

— И это — хорошо, — Кирилл приободрился, — а что это может быть, доктор.

— А вот сейчас спуститесь на этаж ниже и узнаете, — он протянул Кириллу историю болезни Жени. А сама Женя выглядела немного растерянно.

— Спасибо, доктор, — кивнул Китяж и, взяв Женю за руку, повёл к лестнице.

— Из «спасибо» шинель не сошьёшь, — усмехнулся доктор.

— Разберёмся.

* * *

— Тяжин? — не отрывая взгляда от бумаг, сказал огромный сидевший за столом в ординаторской, дядька в синем халате.

— Точно так, — кивнул Китяж.

— Ну, где вы ходите! — дядька резко встал из-за стола и Кирилл, который и сам был далеко не маленького роста, понял, что по сравнению с этим человекам, даже он кажется малышом, — Иванов Василий Степанович, — представился доктор, протянув огромную, как лопата, ладонь, — Врач-хирург высшей категории. Ну, Кирилл вы и шороху на отделении навели. Сначала из Москвы позвонили, потом зав. отделением. Что у вас стряслось?

— Вот, — Тяжин отошёл в сторону. За его спиной стояла миниатюрная Женя.

— Ну что ж, — доктор потёр ладони, будто мальчишка, которого родители оставили наедине с огромным тортом, — Посмотрим.

— Смотрите, смотрите. Только, не сломайте, — ухмыльнулся Китяж, намекая доктору на его габариты. Иванов отреагировал со свойственным каждому доктору сарказмом.

— Да вы не бойтесь, Кирилл. На меня ещё никто не жаловался. Мёртвым-то жаловаться некому. Как вас зовут, девушка?

— Женя…

— Евгения?

— Сергеевна.

— Вы, Евгения Сергеевна ничего не бойтесь. Я вас в обиду не дам. Ложитесь на кушеточку. А вы, Кирилл, сходите, перекурите пока. Курят у нас прямо у лифтов, — Иванов показал Китяжу на дверь, и тот, послушно пошёл курить. Сигарета сгорела в его руке через минуту. Вторую он курил дольше. Давненько он так не нервничал. Судя по тому, что сказал ему по телефону Мухин, операция предстояла плёвая — простой аппендицит. Но Кириллу, почему-то было не по себе. И, вроде, сам относительно недавно лежал в больнице, и академик за докторов поручился, а, все равно. Не спокойно. Докурив, он помчался в ординаторскую.

— Так что, Евгения Сергеевна, — Иванов снова сидел за своим столом, а Женя сидела напротив него и еле сдерживала слёзы, — Вы не переживайте. Это — обыкновенный аппендицит. Мы его вам удалим и всё.

— Удалим? — от услышанных слов Женя поменялась в лице. Только что, она была «умирающим лебедем» и тут, на тебе, — Не надо мне ничего удалять. У меня уже ничего не болит. Я — здорова! Мне уже не больно.

— Вы так не скачите, Евгения. Ей богу, как маленькая, — усмехнулся доктор, — Вы поймите, у вас перитонит может быть. А в этой ситуации будет серьёзная операция. Шрам поперёк живота, — доктор показал руками какой огромный будет шрам. И, судя по тому размаху, что увидел Китяж, Женю должны был разрезать вдоль. От макушки до пяток, — оно вам надо?

— Не надо меня резать, — твёрдо сказала Женя, — Да, я маленькая. Мы, маленькие — такие злые! Не поверите, но я однажды…

— Давайте договоримся так, Евгения. Температура у вас сейчас растёт, — перебил её доктор, — Я вам сейчас сделаю укольчик, и мы посмотрим динамику. Вам придётся остаться здесь до утра… Не переживайте. Если к шести ноль, ноль у вас будет хотя-бы тридцать семь и пять, я вас отпускаю. Но, если температура будет, хотя-бы на одну десятую выше, мы делаем операцию. Договорились? — он, лукаво улыбнувшись, заглянул Жене в глаза и протянул её свою огромную ладонь.

— Договорились, — приободрилась Женя.

— В таком случае — в палату. Сестра на втором посту уже предупреждена.

* * *

Медсестра, которая была предупреждена о прибытии новой пациентки, как всегда оказалась не готова к её размещению и была немного раздражена тем, что её разбудили среди ночи и заставили работать.

— Бельё будет только утром.

— У нас — своё.

— Со своим — нельзя, — толи по скудности своего ума, толи спросонья, медсестра явно не понимала из-за чего такой сыр-бор и что с Китяжем такие разговоры не прокатывают.

— Если нельзя, но очень хочется, то — можно, — с усмешкой ответил Кирилл и начал стелить больничную кровать. В палате было человек пять, и он старался их не разбудить. Был уже второй час ночи.

— Я же сказала. Нельзя, — повысила голос сестра.

— Тише будь. Народ разбудишь, — голос Кирилла тоже изменился. Он стал ледяным.

— Я сейчас дежурному врачу скажу.

— Вперёд.

Медсестра исчезла. Тяжин застелил постель, вышел в коридор и стал ждать, когда подойдёт Женя. Когда она подошла, то была немного недовольна:

— Ты с персоналом не ругайся, а то вдруг ты уедешь, а мне…

— Я никуда не уеду. — заверил её Кирилл, — Я тебя сюда привёз, я и заберу. А сейчас, ложись. Поспи.

Но, спать Жене почему-то не хотелось. Василий Степанович сделал ей «волшебный» укол. Температура начала спадать и она, с нетерпением ждала шести ноль, ноль. Заснула она, около четырёх утра, и Кирилл пошёл перекурить. В курилке он и пересёкся с Ивановым.