В краю Сорни-най - [50]
В военном сорок втором году приехала я в село Кушеват. Была тогда комсомолкой, преподавала в начальных классах. А вскоре в наше село привезли детей — круглых сирот. С Украины, из Молдавии, из автономных республик. Чтобы разместить этих малышей, мы подготовили единственное подходящее здание. Воспитанников село окружило заботой и лаской, люди с ними делились всем, что имели. Мы шили детям белье, ремонтировали спальни и школу, мыли, чинили, белили, дрова заготовляли. Летом, конечно, никаких отпусков.
Я работала с третьим и четвертым классами. Учились там вместе и приезжие, и местные ученики — ханты, ненцы, коми, русские. Жили, помогая друг другу, и никто сиротства не чувствовал. А учителям чего только не приходилось делать!
Летом состояла я в бригаде рыбаков ханты и коми, работала с ними до самого октября.
Но мы с честью выполнили свой долг перед страной, перед фронтом и детишек растили, учили, воспитывали.
Мои первые учащиеся давно вышли в люди.
В военные, послевоенные годы многие коренные жители Крайнего Севера нуждались в одежде, обуви. Сейчас совсем другое дело. Быт и культура малых народностей Севера шагнули далеко вперед. Ненцы и ханты живут в благоустроенных домах, привыкли к электричеству, радио, газетам, журналам. Теперь родители сами привозят детей в школы-интернаты.
В 1970 году снова была в Салехарде, работала там в санаторно-лесной школе. И увидела детей развитых, активных, влюбленных в труд и спорт. Достаточно поработать с этими ребятами, чтобы убедиться в добрых переменах, которые произошли за минувшие годы. Скажу откровенно, мне полюбились юные ненцы своей непосредственностью, доверчивостью. Я получаю от них много писем…»
А отец продолжает свой рассказ:
— Коммунистом был я, конечно, еще не настоящим. Сейчас смотрю назад, думаю и вижу. А тогда я все же идола в реке не утопил. Газеты писали, что один молодой манси, которого хотели сделать шаманом, отрекся от своего бога, потопив его в проруби. Отречься — отрекся, шаманом не захотел стать. Это правда. Но Сорни-най, нашу «золотую богиню», темной ночи светлую красавицу, я все же снова посадил в святой ящик, что стоял в углу нашего нового дома. Что правда, то правда. Не могу кривить душой при заходящем огненном солнце. Унесем-ка свой ум в то далекое время!
Дела в колхозе были не совсем удачными. Рассердился я на нашего домашнего духа, Сорни-най. Это она, не верящая в коммунизм, во всем виновата. Из-за нее, наверно, мало ловим рыбы и премии не получим. Плохо работает бог, зачем тогда он нужен? Утоплю нашу богиню в проруби, решил я. Пусть она мерзнет и посылает в ловушки рыб, если не способна понять, как хорошо в теплом углу мансийского дома.
Поехал по дрова на своей белой лошади и захватил с собой «золотую богиню». Это кукла. Какое там золото! Лицо у нее деревянное, две дырочки — два глаза. Красный, мазанный кровью рот. Шелковый платок на ней еще не распался — недавно сам ухаживал за ней. И крепка была еще соболья шуба — недавно был охотником, а не начальником колхозным.
Ругать ее не стал: грех ругаться не только на божественного духа. А просто без слов толкнул ее в прорубь. Сам поехал в лес, чтобы вывезти срубленные дрова. На обратном пути лошадь моя провалилась в полынью. Сам чуть не оказался в ледяной воде.
«Мстит мне богиня и другие духи, от которых я отрекся, — подумал я со страху. — Сегодня она посягнула на душу лошади, завтра потребует более важную жертву. Будет мешать, как злой дух. И не успею я доказать, что колхоз лучше. И путь мой к коммунизму затруднится. И за что? Не смог сговориться с каким-то духом. Если богиня есть на самом деле, пусть будет моим другом, а не врагом. Пусть и духи помогают строить светлый коммунизм!»
Отвез ее домой, посадил на прежнее место и сказал ей: «Не буду больше приносить тебе в жертву ни белой лошади, ни оленя, ни теленка! Смилостивился, посадил тебя в угол теплого дома. А если не будешь помогать, тогда посмотрим! Пока сиди в своем углу и думай, как легче мне справиться с колхозным планом по рыбе…»
Не знаю, помогла ли мне богиня, но мои колхозники в тот год поймали много-много рыбы. Два колхозных плана за один год выполнили. И слава о нас пошла по всему округу. Приглашали меня не только в Ханты-Мансийск, а и подальше. Депутатом областного Совета избирали. Большим человеком ходил. О, не думай, что ради своей славы кипел! О людях никогда не забывал. Ради них и вертелся. В четыре часа вставал. Сам обходил все дома. Будил на работу. Сам ехал на рыбалку. И люди за мной тянулись. Рыба, она сама домой не приплывет — ее искать надо. Обловил одну речку, вычерпал ее живое серебро — другую надо искать. Все лесные речки облазишь. И в которой-то из них ждет тебя удача. Не пальцем указывал — сам пример подавал. Как рыбу надо ловить — сам показывал.
Позвала меня жизнь — и пошел я другие колхозы поднимать. По семь-восемь лет в каждом колхозе работал. Председателем избирали.
Я расту — колхоз мой растет, крепнет, набирает силы. Смотришь — и люди чаще улыбаются. Смотришь — и люди лучше одеваются. Смотришь, не смотришь, а чувствуешь — люди приветливо на тебя глядят.
Повесть о драматических событиях, связанных с борьбой народа манси за Советскую власть.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
Второй том новой, полной – четырехтомной версии воспоминаний барона Андрея Ивановича Дельвига (1813–1887), крупнейшего русского инженера и руководителя в исключительно важной для государства сфере строительства и эксплуатации гидротехнических сооружений, искусственных сухопутных коммуникаций (в том числе с 1842 г. железных дорог), портов, а также публичных зданий в городах, начинается с рассказа о событиях 1842 г. В это время в ведомство путей сообщения и публичных зданий входили три департамента: 1-й (по устроению шоссе и водяных сообщений) под руководством А.
В 1940 году в Гааге проживало около восемнадцати тысяч евреев. Среди них – шестилетняя Лин и ее родители, и многочисленные дядюшки, тетушки, кузены и кузины. Когда в 1942 году стало очевидным, чем грозит евреям нацистская оккупация, родители попытались спасти дочь. Так Лин оказалась в приемной семье, первой из череды семей, домов, тайных убежищ, которые ей пришлось сменить за три года. Благодаря самым обычным людям, подпольно помогавшим еврейским детям в Нидерландах во время Второй мировой войны, Лин выжила в Холокосте.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.