В краю саванн - [12]

В Бамако несколько книжных магазинов. Здесь продается учебная и общественно-политическая литература, но значительное место занимают иллюстрированные журналы с изображением кинозвезд и полицейские романы. Один из магазинов принадлежит евангелической миссии. Торговлю ведет здесь высокий, довольно молодой канадец, женатый на африканке. Он потратил пять лет на обращение в христианство малийских крестьян в глубине саванны. Я интересуюсь, как он доводит христианское учение до неграмотного населения. Он говорит: первое — это изучение местного языка ^г(он хорошо владеет бамбара), второе — перевод с помощью французского алфавита христианской литературы на местный язык.

Следовательно, малийцу достаточно знать лишь французский алфавит, чтобы читать Священное писание на родном языке. Я спрашиваю, чем же еще кроме слова божьего миссионеры завоевывают авторитет у крестьян. Канадец говорит, что каждый миссионер получает хорошую медицинскую подготовку и занимается врачеванием.

В книжном магазине удобные кресла и стол, за которым двое обращенных в христианство молодых малийцев что-то читают. Посетителей в лавке нет, и словоохотливый миссионер готов говорить со мной сколько угодно. Иногда в лавку забегают двое его сыновей со светло-оливковой кожей. На прощание канадец предлагает мне купить Библию на французском или русском языке.

Иностранцы в Мали

Первый год я был в Мали без семьи и сильно страдал от одиночества. Поэтому я старался как можно чаще бывать в клубе нашей колонии. По субботам и воскресеньям здесь работала библиотека, демонстрировались фильмы, происходили горячие сражения команд КВН, представлявших преподавателей, геологов, строителей, работников посольства, врачей. При клубе была создана столовая, которую обслуживали африканские повара. В воскресные дни организовывались поездки на водопад и в другие примечательные места в окрестностях Бамако. А в зимние каникулы преподаватели могли попутешествовать по стране.

И малийцы и иностранцы обращали внимание на то, как дружно живут советские люди. В нашем клубе я часто видел работавших в Мали болгар, поляков, немцев из ГДР.

За рубежом люди сближаются довольно быстро. Вскоре у меня появилось много знакомых. С одними связывала работа в Административной школе, с другими — интерес к быту малийцев, поездки по стране.

Особенно я сблизился с врачами — Станиславом и Майей Душейко. Станислав, эпидемиолог, работал в кишечно-бактериологической лаборатории, Майя — в поликлинике, обслуживавшей советских специалистов. У Станислава, возглавлявшего группу советских врачей, часто бывали его коллеги, приезжавшие из отдаленных районов страны.

Однажды я встретил у Душейко доктора Георгия Александровича Леонова. Он работал в маленьком городке Ниоро, на границе с Сахарой. Я слышал об этом чудесном докторе уже не раз. Теперь я рад, что мне довелось с ним познакомиться. Доктор — высокий, симпатичный. У него спокойный приятный взгляд, к такому человеку сразу проникаешься доверием.

Мне хочется побольше узнать о жизни и работе в отдаленном уголке Мали. Доктор рассказывает просто, только констатирует факты.

— Начало было трудным. До меня в Ниоро не было ни одного врача-европейца. Местные жители относились ко мне с недоверием, а знахари и «святые» не скрывали своей враждебности. Ведь я лечил бесплатно, значит, возникла конкуренция. Фельдшер передавал мне рассказы о могуществе знахарей и «святых», которые будто бы могли даже заставить рыбу выскочить из реки на берег.

Через месяц-два недоверие к «доктору Жоржу», как называли его малийцы, было поколеблено. В городке и деревнях у врача появилось немало друзей. Местные врачеватели сами стали лечиться у русского доктора. Слух о нем дошел даже до соседней Мавритании. И жители этой страны, нимало не заботясь о пограничных формальностях, стали направляться на исцеление в Ниоро.

— Условия работы в небольшой больнице Ниоро тяжелые. О кондиционере или даже вентиляторе нечего и мечтать, так как электричества в городе нет. Воду привозят за несколько километров. На всю больницу один, работающий на керосине холодильник, где хранятся медикаменты. С марта по июнь на город раза два в неделю налетают пыльные бури. Чтобы сохранить воду и продукты, нужно тщательно их закрывать. На дверях и окнах висят плотные шторы, но все равно после каждой бури в больнице приходится все долго чистить и отмывать. Во дворе дома, где я живу, много скорпионов и фаланг. Скорпионы иногда забираются в комнату и прячутся под кровать. Как-то я обнаружил одного в своем ботинке. По вечерам на свет фонаря приползают фаланги. Когда я приехал, во дворе жила кобра. Хорошо, что поселился варан и выгнал ее.

Через год я еще раз встретился с Г. А. Леоновым накануне его возвращения на родину. Теперь сам доктор уезжал лечиться. Вновь мы заговорили о его деятельности в отдаленном районе.

— Я вижу, что мою работу ценят и малийская администрация округа и сами больные, — говорит Георгий Александрович, — Я делал что мог. Но все-таки я был единственным врачом, и мои возможности были ограниченны. Там нужны десятки врачей и несколько больниц. Надеюсь, что труд мой будет продолжен.