В конце - [2]

Тобирама никогда не относился к тем, кто любит идти на риск, но ради убийства Учихи Изуны готов даже на него.

Следующий удар своего меча Тобирама, пригнувшись, пропустил над головой и мгновенно перехватил запястье Изуны. Клинок Учихи в другой руке с силой рубанул по щитку, прикрывавшему левое плечо, вошёл в него и мышцы, застрял. Не добрался до кости — хорошо, с ней пришлось бы возиться, а такую рану Тобирама затянуть быстро сможет. Но только после того, как…

Тобирама вывернул руку Изуны, сомкнул пальцы на своей катане и резко опустил её, метя рубящим ударом наискось в незащищённую шею. Учиха среагировал мгновенно и успел перехватить его своим мечом, скользнувшим прочь из плоти Сенджу. Однако блок вышел неловким, у Изуны была плохая позиция. Пользуясь этим, Тобирама отступил и, пропустив чакру Молнии через катану, сделал молниеносный выпад — если даже зацепит мокрую одежду, врага как следует проберёт.

На подвижном лице Изуны мелькнуло недоумение, но оно не помешало резко и глубоко отклониться назад, едва не распластавшись по земле. Опёршись на руки, Учиха перекувыркнулся и отпрыгнул на несколько метров, только длинный чёрный хвост рассёк воздух.

— Находчиво, — прокомментировал Изуна уже без следа напускного веселья. Теперь он совершенно серьёзен — Учиха умеет меняться в секунды, брать свою бурную ненормальность под контроль. — Вот поэтому так люблю с тобой сражаться, Торью.

— Что за признания? — буркнул Тобирама, сосредоточенно следя за ним.

— В искренней ненависти пополам с уважением, — отозвался Изуна всё тем же серьёзным тоном, совершенно не вязавшимся с глупыми, неуместными словами. — Что совершенствует шиноби? — задал вдруг Учиха вопрос и сразу ответил сам: — Хороший противник, я считаю. Не отрицай: то, кто мы оба сегодня, во многом заслуга друг друга.

Тобирама свёл на переносице брови, пытаясь разобраться. Что Учиха задумал? В чём заключается его новый план? Заговорить Тобираму, пока клон будет обходить, чтобы ударить в тыл? Нет, сенсорика клона не чует, а Тобирама знает, Изуна не способен скрыть от его мощнейшей сенсорной техники свою чакру бесследно — изучил за годы своего врага и при каждой встрече пополняет копилку наблюдений. Но тогда что? Изуна не концентрирует чакру, нет признаков подготовки дзюцу; даже к глазам энергии приливает не больше, чем обычно — значит, не Мангекью Шаринган… Неужели правда решил просто поговорить?

Тобираму это определённо нервировало — на поле боя с врагом надо рубиться, а не вести беседы. Впрочем, промедление Учихи давало время подлечить себя, хотя бы остановить кровь и немного перевести дыхание.

— Что ты несёшь? — в конце концов процедил Тобирама.

— Обычно — смерть и сумасшествие врагам, что попались мне на глаза, — с намёком на иронию сообщил Изуна. — Сейчас, для разнообразия, правду.

— Несущий правду Учиха? Вздор.

— Я бы обиделся, Сенджу, но нам ведь обоим плевать.

Они стали складывать печати почти одновременно — водный дракон столкнулся с огромным огненным шаром, и местность вновь застелил пар. Тобирама с готовностью рванул в завесу, чуя врага сенсорикой, зная, что и Учиху туман не ослепит. Они вновь схлестнулись со звоном стали: удар следовал за ударом, блок за блоком, и каждая секунда на счету. В какой-то момент Тобирама сумел выбить меч у Учихи из рук, тот, впрочем, минуту спустя ответил тем же — это лишь заставило сменить оружие на кунай. Техники у обоих забрали много чакры, теперь желательно поберечь её.

Новое нападение, блок, контратака, шаг назад — и тут же вперёд, обратно к врагу. Тобирама и Изуна подпрыгнули в одно мгновение, невольно копируя движения противника.

Их клинки были направлены точно в спины друг в друга.

В последний момент Изуна ухитрился изогнуться, и кунай только прошёлся ребром по его спине, порвав балахон. Тобираму защитила броня — уходя из-под атаки, Изуна сам ударил слабее и ниже, чем метил изначально, и попал в стальной панцирь.

Они разбежались, замерли, тяжело дыша. Учиха Изуна — единственный, бой с кем может так измотать Тобираму. Впрочем, это правило действует и в обратную сторону.

— В конце концов один из нас убьёт другого, Тобирама, — вдруг с уверенностью произнёс Изуна, гася Шаринган. — Быть может, мы даже в схватке убьём друг друга… Но пока ещё рано.

— Рано, — негромко согласился с ним Тобирама. Всё-таки им было всего по семнадцать лет. Умирать и оставлять старших братьев отчаянно не хотелось.