В компании милых дам - [12]

Мма Макутси была с ней согласна.

— Я написала письма в десять гостиниц, — сказала она, вытаскивая лист из пишущей машинки, — и у меня голова болит от мыслей о пропавших замбийцах. Жду не дождусь, когда выпью чашку чая.

— Я заварю, — предложила мма Рамотсве. — Вы сегодня много работали, в то время как я просто говорила по телефону. Вы заслужили отдых.

Мма Макутси выглядела смущенной:

— Это очень любезно, мма. Но я собиралась сегодня утром заварить чай по-другому.

Мма Рамотсве удивленно взглянула на свою помощницу:

— По-другому? Как можно заварить ройбуш по-другому? Ведь есть только один способ — кладешь листья чая в чайник и заливаешь водой. А что вы собираетесь сделать? Сначала налить воду? Вы имеете в виду такой способ?

Мма Макутси встала, взяв сверток, который, придя на работу, положила на стол. Мма Рамотсве не заметила его раньше — он был загорожен стопкой папок. Сейчас она смотрела на него с любопытством.

— Что это, мма? — спросила мма Рамотсве. — Это имеет отношение к новому способу заваривать чай?

Мма Макутси не ответила, а развернула сверток и показала новый фарфоровый заварочный чайник.

— Ах! — воскликнула мма Рамотсве. — Какой красивый чайник, мма! Вы только посмотрите! У него с одного боку цветы. Очень красиво. Каким вкусным получится ройбуш, если его заварить в таком хорошеньком чайничке!

Мма Макутси посмотрела вниз, на свои туфли, но с их стороны не было никакой поддержки, да и никогда не было. В трудные моменты, как она заметила, туфли были склонны говорить: «Решай сама, босс!» Она заранее знала, что получится неловко, но пришла к выводу, что рано или поздно нужно решить с мма Рамотсве этот вопрос, и больше не собиралась откладывать.

— Послушайте, мма, — начала она. — Послушайте…

Она замолчала. Оказывается, это труднее, чем ей казалось. Она посмотрела на мма Рамотсве, которая, в свою очередь, выжидательно смотрела на нее.

— Мне хочется чая, — желая помочь ей, сказала мма Рамотсве.

Мма Макутси проглотила комок в горле.

— Я собираюсь сделать не ройбуш, — выпалила она. — То есть я, как обычно, заварю для вас ройбуш, но я хочу заварить свой собственный, обычный чай, вот в этом чайнике. Только для себя. Обычный чай. Вы будете пить ройбуш, а я обычный чай.

Она закончила фразу, и наступила полная тишина. Мма Рамотсве неподвижно сидела на своем стуле, глядя на заварной чайник. Мма Макутси, державшая чайник высоко, наподобие боевого знамени тех, кто предпочитает обычный чай ройбушу, теперь опустила его на свой письменный стол.

— Извините, мма, — сказала мма Макутси. — Извините. Я не хочу, чтобы вы считали меня грубой. Это не так. Но я пыталась полюбить ройбуш, а сейчас скажу вам, что думаю на самом деле. Все это время я предпочитала обычный чай. Вот почему я купила этот отдельный чайник.

Мма Рамотсве, внимательно выслушав ее, сказала:

— Это я должна извиниться, мма. Да, да, я. Это я была груба все это время. Мне ни разу не пришло в голову спросить, не предпочитаете ли вы обычный чай. Я не спрашивала вас, а покупала ройбуш, думая, что вы любите его. Прошу меня извинить, мма.

— Вы не были грубы, — запротестовала мма Макутси. — Я должна была сказать вам. Это моя вина.

Все было очень сложно. Мма Макутси какое-то время назад перешла с ройбуша на обычный чай, а потом ей пришлось снова вернуться к ройбушу. Мма Рамотсве была в замешательстве: какой же чай на самом деле хотела пить мма Макутси?

— Нет, — сказала мма Рамотсве. — Вы были терпеливы, когда пили из-за меня этот ройбуш. Я должны была заметить это. Должна была прочесть по вашему лицу. Но я не заметила. Мне очень жаль, мма.

— Но ведь он мне не так уж не нравился, — отозвалась мма Макутси. — Я же не строила гримас, когда его пила. Если бы я гримасничала, вы бы заметили. Но я этого не делала. Мне даже нравилось его пить, просто мне приятнее пить обычный чай.

Мма Рамотсве кивнула.

— Тогда мы будем пить разные чаи, — сказала она. — Как раньше. Я свой, вы свой. Так мы решим эту сложную проблему.

— Именно, — согласилась мма Макутси.

Она на мгновение задумалась. А как же Матекони и ученики? Все они пили ройбуш, но теперь, когда есть выбор, не предпочтут ли они обычный чай? А если так, то, наверное, захотят пить из ее чайника? Она была не против того, чтобы делить свой чай с мистером Матекони — никто бы не был против, — но делить чай с учениками совсем другое дело.

Она решила поделиться своим беспокойством с мма Рамотсве.

— А что мистер Матекони? — спросила она. — Он станет пить…

— Ройбуш, — быстро ответила мма Рамотсве. — Ройбуш — лучший чай для мужчины. Это всем известно. Он будет пить ройбуш.

— А ученики?

Мма Рамотсве подняла глаза к потолку.

— Наверное, они тоже станут пить ройбуш, — сказала она. — Хотя, ей-богу, он не сильно идет им на пользу.

Когда решение было принято, мма Макутси поставила новый чайник на стол и под взглядом мма Рамотсве насыпала туда свой чай, свой обычный чай. Затем она принесла чайник мма Рамотсве, который выглядел потертым рядом с новым хорошеньким фарфоровым чайничком, и засыпала в него нужное количество ройбуша. Они молча ждали, пока вода закипит, погрузившись в собственные мысли. Мма Макутси с облегчением думала о великодушной реакции мма Рамотсве на ее признание, которое было так похоже на неверность, даже на предательство. Ее работодательница так легко отнеслась к этому признанию, что она ощутила прилив благодарности. Мма Рамотсве, несомненно, одна из замечательнейших женщин во всей Ботсване. Мма Макутси всегда это знала, а сегодняшний случай был просто еще одним примером, свидетельствующим о ее способности понимать и сочувствовать. А мма Рамотсве, со своей стороны, думала, какая же славная, надежная женщина эта мма Макутси. Другие служащие стали бы жаловаться или стенать, если бы им пришлось пить чай, который им не нравится, а она не говорила ни слова. Больше того, казалось, что ей нравится то, что ей предлагают, она вела себя, словно вежливый гость, который ест и пьет то, что поставлено хозяином на стол. Это еще одно свидетельство тех подлинных качеств, которые когда-то были обнаружены в Ботсванском колледже делопроизводства и которые обеспечили мма Макутси удивительно высокие баллы. Мма Макутси, несомненно, была сокровищем.