В кольце смерти - [4]

– Вон они! Забирай деньги и сваливай! А я отказываюсь! Часть я потратил – верну позднее.

– Что?! – выпучила глаза Бояркина. – Сожрал столько времени, денег, наверное, не меньше тыщи профукал, а теперь!.. – Бояркина задохнулась от возмущения.

– На! Смотри! – воспользовавшись паузой, выкрикнул Дмитрий и распахнул халат. – Как? Мало? – Он высвободил руки из рукавов, и халат упал на пол. – Можешь взглянуть и на анфас.

Бояркина, только что не без изумления рассматривавшая гематому на животе и груди Подлесного размером в пару подошв увесистого башмака приличного размера, увидела спину отвернувшегося от неё Дмитрия и невольно вскрикнула:

– Ой! Диман! Что случилось?

– Что! Деньги твои вонючие отрабатывал! – дёрнулся, оборачиваясь к собеседнице, Дмитрий и застонал от боли: – Ы-ы-ы! Ч-чёрт! Я как чувствовал! Я знал, что с тобой связываться нельзя!

– Кто тебя так, Диман? Бедненький! – сочувственным голосом заговорила Бояркина. – Это ж надо! Ну и звери же! Кто ж это? Кто зверствовал-то, Димчик?

– Да псы этого козла! Урки натуральные! Отмороженные совершенно. Мог бы, сволота, и поприличнее себе людишек набрать. А не всякую шваль уголовную.

– Димчик, ты что-то путаешь. У него гэбэшная крыша.

– Ну да. Особенно один. Который весь в шрамах. Он, наверное, с малолеток по зонам шляется.

– Хорошо, я подумаю, – после паузы сказала Бояркина.

Думала она сутки. А потом позвонила Подлесному и сообщила, что наклёвывается интересный вариант. Бояркина поведала, что имеется возможность направить его на курсы телохранителей с перспективой устроить его на работу к самому Бронову – гендиректору СНК.

Подлесный был поражён.

– В самом деле? Как тебе это удалось? Точнее, на что ты рассчитываешь?

– Я, между прочим, не без связей девушка, – кратко ответила Бояркина. – Ты говори, согласен или нет.

Подлесный вынужден был согласиться.

3

Спустя два дня Дмитрий уже бегал по подмосковному лесу. И не только бегал. Он ползал и прыгал. Прыгал не только на ногах, но и на руках, волоча ноги. А сколько раз в день (в сутки, правильнее сказать, так как учебные занятия каждый день длились не менее шестнадцати часов) приходилось отжиматься на кулаках – не сосчитать. И опять бег, и снова спецназовские прыжки с приседаниями, а затем гуськом или ползком. Впрочем, ползком – это ещё куда ни шло. Быстро-быстро сучишь ножонками и передвигаешь ручонки, а потом на целую секунду, а то и две припадёшь к земле (к Земле!) и вдохнёшь целительный запах хвои деревьев и смолистых корней их. И снова – вперёд. Чтобы бегать, отжиматься и заниматься форсированной зарядкой.

А потом – теоретические занятия, на которых спать категорически воспрещается. Один задремал – отжимаются на давно уже в кровь сбитых кулачках все. Или бегут трёхкилометровую дистанцию по пересечённой местности. Настолько пересечённой, что порою носы и подбородки едва не касаются разрытой берцами земли. И всё потому, что, кроме преподавателя, на занятиях постоянно присутствует инструктор, которому скучно и одиноко в затхло-замкнутой атмосфере аудитории.

Впрочем, не на каждом теоретическом занятии возможно задремать. А вот потерять сознание – возможно. Что и произошло с одним из бывших собровцев, когда один из «теоретиков» живописал, какие травмы могут быть причинены вследствие применения взрывчатых веществ, огнестрельного оружия, холодного оружия, отравляющих веществ, всяческих подручных средств, а также рук и ног виртуозов рукопашного боя. «Теоретик», обладавший выразительной мимикой и красноречиво жестикулировавший, в тот момент, когда все слушатели уже были на грани нервного срыва, вдруг сделал паузу, а затем ткнул пальцем в бывшего собровца Дениса, который сидел рядом с Подлесным, и сказал:

– А в позапрошлом выпуске на этом месте сидел господин по имени Тюдьков, который, не дослушав лекцию, упал в обморок и едва не помер! – И неожиданно закричал, без всякого перехода: – Выведите, выведите его!

Подлесный взглянул на соседа и обомлел – рядом с ним сидел бледно-синий покойник с широко распахнутыми глазами. Дмитрий подхватил бывшего собровца под руки и поволок к выходу.

Когда в умывальнике Подлесный привёл пострадавшего в чувство, Денис уставился на Дмитрия благодарным взглядом и залепетал:

– Ты спас меня. Спасибо, дружище. Ты спас, спас меня, друг. Я был уже там, я уже видел… А теперь уже снова тут. Спасибо, друг! Спасибо тебе! Век не забуду!

По окончании десятидневных курсов Подлесный, буквально спустя пару дней, был принят на работу в службу безопасности Среднерусской нефтяной компании. Начались трудовые будни по охране офиса на Мясницкой.

4

В почтовом ящике Подлесный обнаружил записку от Бояркиной. Марина сообщала, что будет ждать его завтра в двенадцать часов в кафе напротив её офиса для окончательного расчёта. Дмитрий очень удивился. Во-первых, работу он ещё не выполнил, во-вторых, деньги он получил в полном объёме. Или, может быть, Бояркина желает уменьшить сумму вознаграждения, отобрав у него часть денег?

Дома Бояркиной не оказалось. Подлесный набрал номер её мобильного телефона.

– Да, я слушаю, – отозвалась Бояркина. Голос её звучал тепло и радостно, как всегда, когда ей, только что поднёсшей трубку к уху, ещё не было известно, что звонит ей не драгоценный клиент, а всего-навсего надоевший бывший сожитель.