В клочья - [10]
Мой желудок сжимается.
– Ну... как у тебя дела?
На секунду мне кажется, что он собирается дотронуться до моей руки, но он этого не делает.
– Я... А как у тебя дела?
– Хорошо, полагаю, – он потирает лицо, –я рад, что с похоронами покончено. Я боялся этого.
– Твоя речь была прекрасной.
Он усмехается.
– Правда? Спасибо. Но отец так не считает. Он такой: "Почему ты сказал так о Таре? Ты не
должен говорить плохо о мѐртвых". Он считает, что это было совершенно неуместно, – он
усмехается, глядя на циферблат часов, –полагаю, что вряд ли могу его винить. Не так он хочет
запомнить Тару.
– Сейчас всѐ наверняка сложно дома...
Джек пожимает плечами.
– Мама большую часть времени проводит в комнате Тары, уставившись в пространство. У
Тары есть толстовка, которую она носила по дому всѐ время, и мама сидит с ней на коленях.
Много лет я не видела Тару в толстовке. Образ матери Тары наполняет меня грустью и это
просачивается в каждый уголок моего тела. Всѐ это дополняют ещѐ некоторые детали: дождь
моросит за окном, попадая на окно, слѐзы катятся по еѐ лицу, Джек смотрит из дверного проѐма.
– Папа не намного лучше, просто по–другому. Кажется, я не могу ничего сделать правильно,
пока он обеспокоен. Я стараюсь не стоять у него на пути на столько, насколько могу.
– Даже не могу представить, на что это похоже.
– Твоя мама... она умерла, не так ли?
– Да.
Что ещѐ тут сказать?
– Значит, ты знаешь, на что это похоже, так ведь?
НЕТ. Я хочу кричать. Всѐ по–другому.
Я говорю мягко.
– Есть разница. Она была больна долгое время. В конце это было практически облегчение.
Это ложь. Хоть я и знала, какую ей это причиняет боль, но я умоляла еѐ не оставлять меня.
Это не даѐт мне покоя каждый день.
На этот раз он тянется к моей руке, и мы сидим в тишине некоторое время. Мне нравится, как
это ощущается: моя рука в тепле и в безопасности. Часть меня хочет почувствовать это снова. Это не
кажется таким злым или странным, или стыдным, как я себе представляла (если я когда–либо могла
представить, что подобное произойдѐт со мной)
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Зазвонил телефон Джека. Он выпускает мою руку и достаѐт его из кармана. Интересно, как
долго мы бы просидели, если бы нас не прервали.
Джек выглядит напряжѐнным, когда смотрит на экран телефона, прежде чем вздохнуть.
– Прости, Алиса. Я должен ответить.
Он наполовину отворачивается, пытаясь оградить меня от разговора.
– Алло? Да, я буду дома к ужину... Я у Фредди. Да... Хорошо... Хорошо. Слушай, папа, мне
нужно идти... Да. До семи, я обещаю, – он отключается с очередным вздохом, более глубоким и
длинным, чем первый. Он выглядит истощѐнным, отягощѐнным всем этим.
– Прости за это. Он хочет знать, где я в течение двадцати четырѐх часов. Это заставляет меня
лезть на стену. Он никогда так не беспокоился, где я изо дня в день, только о Таре. Ей всегда нужно
было говорить, куда она идѐт, с кем и когда вернѐтся.
В это сложно поверить. Тара производила впечатление, что может делать всѐ, что хочет.
– Мне всегда это прощалось. Папа всегда говорил, что у парней всѐ по–другому. Тара
ненавидела это. Но сейчас всѐ изменилось. Я должен сказать ему всѐ, если он не прекратит в
ближайшее время. Это же не будет выглядеть так, словно я собираюсь пойти и утопиться в каком–
нибудь озере, правда?
Он замечает шок на моѐм лице и морщится.
– Прости. Я не должен был этого говорить. Докатился до того, что перестал чувствовать
жалость к себе, – он старается улыбнуться, но это у него не получается.
Больше всего я хочу дотронуться до его руки, но никогда не сделаю ничего подобного.
– Ну... Можешь мне рассказать о походе?
Я знала, что это произойдѐт, но я чувствую себя так, словно турбо–надувным вакуумным
пылесосом из лѐгких выкачали весь воздух. Мне хочется убежать, спрятаться и больше не
возвращаться. Но я киваю.
– Я знаю, что это должно быть трудно для тебя, но я просто хочу знать о... еѐ последних днях,
понимаешь? Мне нужно знать.
Последняя попытка убраться от этого.
– Ты пробовал говорить с Данни, или Сэмой, или Джеммой?
– Я давно научился не тратить время на этих сучек. Нет. Ты единственная, Алиса.
Моѐ сердце громыхает в моей груди, хотя я знаю, что он не имел в виду, что я единственная.
Потому что это было бы нелепо, мы едва знаем друг друга, и даже если и так, нет никаких шансов,
что я могла бы быть единственной.
Глаза Джека напряжены. Я не отвожу взгляд. Я не хочу отводить взгляд.
– Ты единственная, кто может рассказать мне правду, и я тебе доверяю.
Я с трудом могу говорить или думать, или делать что–либо, но мне как–то удаѐтся выдавить
из себя несколько слов.
– Откуда ты хочешь, чтобы я начала?
– Как на счѐт с начала? – Его улыбка обнадѐживает.
Так что я вспоминаю первый день, положивший начало темноте. Ни один из нас не имел ни
малейшего понятия, что мы шли в кошмар.
Я начинаю говорить, и говорить, и говорить, корректируя себя по пути.
Вот что на самом деле случилось.
И это не то, что я рассказала Джеку.
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
В один далеко не прекрасный день Грейс обнаруживает себя в белой комнате с кроватью и столом, на котором лежат бумага и карандаши. Она не представляет, как там оказалась. Она знает только то, что в один вечер собиралась покончить с собой, но встретила Итана — потрясающе красивого, практически идеального незнакомца. И вот она тут.Она не может выбраться из этого места, а Итан оказался ее тюремщиком.Единственное, что она может — вспоминать. Вспоминать, что с ней произошло и почему это с ней произошло. Вспоминать и записывать рассказ о своей запутанной жизни.
В моем окружении нет таких волчат, как я. Все они красивые, сильные, смуглые, выносливые, а я какое-то недоразумение: слишком маленькая, бледненькая и вечно болеющая. Моя семья меня поддерживает, говорит, что любит. Но, что делать девушке, в которую влюбился Волк, не любящий окружающих, и которая боится, что вечные простуды и неудачи, преследующие ее, могут поставить крест на светлой и большой любви?!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Куда только не сбежишь, лишь бы не выходить замуж за нелюбимого. Женевьева де Блитц привыкла распоряжаться судьбами всего рода. Ее внучка должна выйти замуж за представителя одного из аристократических семейств. Вот только юная Микаэлла не зря училась в университете на мага-исследователя, стремилась стать одной из лучших. Все, что она может — сбежать от бабки в экспедицию туда, откуда никто еще не возвращался, вспоминать счастливые годы обучения и пытаться выжить самой и спасти остальной отряд.
Воин Берсеркер завоевавший уважение не только своего клана но и всего своего народа, второй после Кетану победивший легендарного Вай'драка (Феникса), терпит крушение на неизвестной планете, теперь ему предстоит вернуть свой смысл жизни, в этом ему помогает Кристина — девушка-учёный, работающая на силы Империи людей, между героями вспыхивают настоящие чувства? помогающие обоим героям вернуть не только потерянное, но и обрести новое.
Оказавшись одна, без денег, без перспектив, без шансов устроиться, Кира решает довериться слухам. Говорят, самое элитное высшее учебное заведение страны – Борская Академия Магии – принимает всех одарённых без исключения. Обучение бесплатно, поступившим полагается содержание. Что ещё нужно? Кира отдаёт последнюю наличность за билет. Осознание собственного безумства приходит уже в пути. У неё нет денег, нет нормального начального образования. Кира чувствует себя курицей, которая зачем-то лезет в сад райских птиц.
Ничто не остановит волка, нашедшего свою пару… даже ее собственные сомнения. После того как тот ублюдок бросил ее четыре года назад, Саманта знает, что она никогда не заполучит то, чего она действительно хочет. Когда она случайно набредает на город волков и просит их вожака разрешить ей остаться, она думает, что он соглашается лишь потому, что его заинтриговало нечто новое, ведь Саманта перекидывается не в волка, а песца. Она понимает, что все будет по-прежнему, едва она надоест вожаку. Джейсон понял, что его влечет к Саманте в ту самую секунду, когда она упала в обморок ему на руки.