В Киеве всё спокойно - [8]

— Тогда в Лондон не получится, — с сожалением покачал бильярдной головой Напханюк.

— Стало быть, не судьба. Прошу вас простить меня за беспокойство. А теперь, Николай Иванович, милости просим к столу, — с видимым облегчением завершила переговоры Альбина Станиславовна.

— Нет, постой-постой! — наморщив широкий лоб, что-то лихорадочно прикидывал Напханюк. Заманчиво близкий жирный кусок уплывал прямо из рук.

— Самое меньшее через восемь дней я могу организовать переброску груза в Рим! — найдя подходящий вариант, обрадовался он, — Там, на таможне у меня есть надежный корефан, пропустит все, шо хочешь. Хочешь, тот же порошок, а хочешь, оружейный уран… Теперь говорят, лучше быть активным сегодня, чем радиоактивным завтра. Проверенный кадр, зовут его… Ну, тебе это знать не обязательно. Лондон, Париж, Махачкала, какая разница? Была б заграница! — взбодренный удачно найденным решением, гоготал он. — А на нашей таможне в Борисполе, совсем другой коленкор, вообще без проблем, пусть это тебя не волнует. У нас все схвачено, за все уплачено… — бесстыже улыбаясь, пьяно пропел Напханюк.

— Это удовольствие обойдется тебе в триста тысяч баксов, — сняв с лица улыбку, совершенно трезво выставил счет Напханюк.

Его сонный взгляд стал сосредоточенным, от сытого самодовольного вида не осталось и следа. — Сто пятьдесят здесь, наперед, и сто пятьдесят там, после таможни. Согласна? — спросил он, глядя ей в глаза напряженным взглядом.

— Да, — подумав, с безукоризненным самообладанием ответила Альбина Станиславовна. Ее почему-то не удивили метаморфозы, происходящие с Напханюком.

— Вопрос о гарантиях обсудим отдельно, — как-то утомленно сказала она, хотя гарантии доставки груза были, пожалуй, самым важным аспектом предстоящего дела.

Жадность победила, удовлетворенно отметила Альбина Станиславовна, но эта очередная победа почему-то ее не радовала. Предложенная им сумма была вполне приемлема. Хотя когда приходится платить, всегда кажется, что дорого… Но, чтобы хорошо заработать, надо потратиться. Без существенных затрат не бывает большой прибыли.

— Заметано! Но имей в виду, наша фирма веников не вяжет, чтоб не было после никаких отказов. Я подключаю больших людей, везешь ты груз или нет, а триста штук баксов ты заплатишь мне в любом случае. Только скажи мне габариты и вес груза. Надо ж теперь соображать, как разбираться с таможней, не должно быть никаких проколов при погрузке-разгрузке ни у нас, ни за кордоном.

Альбина Станиславовна не ожидала такой практичности от этого вахлака, поэтому вполне откровенно ответила:

— Это будет один контейнер, длинной два с половиной метра, высотой полтора и шириной, примерно, около метра, а вес, не более ста килограммов.

— Не-ет, так не пойдет, — как-то вроде наиграно, замотал большой головой Напханюк.

Альбина Станиславовна почувствовала непонятный дискомфорт, у нее появилось неприятное ощущение, будто ее высшего комфорта туфли от Mario Di Donato начали ей жать.

— Такие габариты не проходят. Могут возникнуть проблемы, там, за бугром, а не у нас. Оно ж на ракету похожее. Сама знаешь, как мы с нашими ракетами засветились… По любому, придется распаковывать. Не обижайся, это ж не от меня зависит, пойми. У них там такие козлы…

— Хорошо, тогда все будет в шести коробках, размером… — она ненадолго задумалась, — Как из-под среднего телевизора. И еще, будет одно багажное место длинной два с половиной метра, нетяжелый сверток, рулон, наподобие ковра.

Жаль, могут повредиться ветхие холсты картин, с огорчением подумала Альбина Станиславовна. И так, когда вырезали картины из рам, невосполнимо уменьшился их размер, а при сворачивании, как ни старайся, с них всегда осыпается красочный слой. Надо срочно заказать для них жесткий футляр, что-то наподобие картонного тубуса. Зато в шести коробках поместится гораздо больше, чем в одном контейнере, утешала она себя. «Может, через этот «тубус» удастся заглянуть в будущее? — подумалось ей. ‒ Хорошее будущее — в трубе!»

— И сколько у вас в рулоне будет тех ковров?.. — вполне естественно уточнил Напханюк. Но было в его оправданном интересе что-то уж слишком чересчур… Нет, чего уж там, этот вопрос был чертовски похож на издевку. Его невинный вопрос был подобен джокеру, о котором всегда забываешь.

— Вы не находите, что задаете слишком много вопросов? — с расстановкой, которая была бы понятна последнему кретину, осведомилась Альбина Станиславовна.

— Все нормалё-ё-ёк, — развязно протянул Напханюк. — Ну, так мы с тобой договорились? Да? — он вопросительно взглянул ей в глаза.

В тех глазах она увидела нечто очень ее расстроившее. Это были разглядывающие ее глаза неглупого и даже очень умного человека. Он плутовато прищурился, выразительным жестом потер руки и громко загоготал.

Нет, это просто-напросто жлоб, успокаивала она себя. Общаясь с людьми, Альбина Станиславовна порой оценивала их на уровне интуиции. В некоторых случаях достаточно было малейших предвестников: вскользь брошенного взгляда, случайного жеста, неосознанного вздоха в контексте разговора, а подчас, всего лишь невольного перебирания ногами, чтобы она почуяла фальшь и, заподозрив опасность, предприняла ответные действия. Интуиция — это твой жизненный опыт, не облеченный в ясно сформулированную мысль, он безошибочно подмечает, казалось бы незначительные мелочи, которые позволяют предвидеть дальнейшее развитие событий. Но сегодня она не хотела прислушиваться к своей интуиции. Альбина Станиславовна оправдывала свои действия тем, что если во всем полагаться на интуицию, это все равно, что бежать с завязанными глазами. Что ж, кто прав, она или ее интуиция, покажет время. Но уже сейчас она бы многое отдала, если бы можно было переиграть все заново и не начинать этот разговор. Только отступать теперь было поздно. Легче всего создавать себе трудности, которые потом ой как не просто преодолевать.