В карстовых пещерах - [4]

Послушайте, как стучат колеса! Как мчится скорый поезд по нашей земле! Смотрите же в окно! Перед вами проходит необозримое, великое пространство великой страны. Широка страна моя родная, Много в ней лесов, полей и рек. Я другой такой страны не знаю… – стоя в коридоре вагона, напевал Андрей Карнаухов.

Экспедиция находилась в дороге уже вторые сутки. После Волги погода резко изменилась. В Москве и к востоку от нее, почти до Пензы, стояла, казалось, уже весна, влажная, туманная, облачная. А здесь была полная сил континентальная солнечная зима.

Из открытого купе вагона доносились голоса. Андрей слышал, как Новгородцев уверенно говорил:

– Право же, это не так важно. Главное, нужно уметь хорошо отчитаться в проделанной работе. Оформить ее.

Царев отвечал ироническим баском:

– Вот как? И красиво оформить? Правильно. Правильно…

Карнаухов сделал, было, движение к двери, но раздумал и опять отвернулся к окну. Поспорили уже вчера и хватит. Пусть теперь Новгородцева вразумляет Михаил. Черт с ним, с этим Петром Петровичем. Бумажная душа… Делом бы его поучить на полевых работах. Походил бы с инструментом и рассуждать стал бы иначе.

Обнимая за плечи девочку-подростка, к Андрею подошла Елена:

– Доброе утро, Андрюша. Вот моя новая знакомая и тезка – Леночка. Только она не хочет быть геологом, а собирается сделаться строителем.

– Что же вы собираетесь построить? – спросил Андрей худенькую девочку с длинной косой, пожимая ей руку, как взрослой.

Не смущаясь встречей с новым человеком, девочка ответила:

– Я построю большой дом. Он будет очень красивый. Все комнаты будут большие и будут балконы с цветами. В нашем доме будет жить много людей, но мы пустим туда только хороших. У нас не будет никогда никаких ссор. Ни у кого не будет секретов. А в свободное время я буду играть в театре.

Громко заговорил радиорупор.

– Начинаем утренний концерт по заявкам пассажиров. По просьбе пассажирки вагона номер шесть исполняется песнь о Сталине.

– Это я просила. Я очень люблю песни о нашем Сталине! – просто и гордо сказала девочка.

2

Прирельсовая база строительства расположилась на маленькой железнодорожной станции Толманово. Была уже ночь, когда поезд остановился у заснеженного перрона. Широко шагая большими валенками, к маленькой группе вновь прибывших подошел человек в белом полушубке и в шапке-ушанке.

– Товарищи геологи? Из Москвы? Добро пожаловать, ждем, ждем! Будем знакомы. Я – Куржаков Сергей Семенович.

Потерявший самоуверенность Новгородцев прислушивался к разговорам геологов и старался войти в общий тон.

На западных склонах Урала почва промерзает на глубину почти двух метров. В лесах глубина промерзания почвы меньше, но и оттаивает она в затененных местах более медленно, чем на открытых, В начале весны вода сбегает по поверхности. В апреле, по мере оттаивания толщи, вода проникает вниз и вслед за поверхностным наводнением следует глубинное, подземное. Карст начинает получать воду, и разведка в нем затрудняется, становится небезопасной.

Карнаухов рассказывал:

– В тридцати трех километрах от Триеста находится мало исследованная, почти вертикальная карстовая труба, носящая название бездны Бертарелли или грота делля Марна. В августе 1925 года туда направилась группа исследователей. Они опустились уже на глубину четырехсот пятидесяти метров, когда начался ливень. Конечно, будь дело у нас, люди смогли бы получить прогноз и выбрать лучшее время… А там? Словом, в бездну хлынул поток воды со всей долины. Двоих смыло; они погибли неведомо где, их тела не нашли. Остальных извлекли с трудом через сутки. Такие-то дела…

Царев напомнил о том, как в Италии, во время строительства железной дороги между Римом и Неаполем, тоннель через ropy Монто-Орсо врезался в самый свод громадной подземной пустоты.

Пещера имела метров двенадцать высоты и семьдесят длины.

Пришлось бросить первоначальную трассу и пробивать гору в другом месте. Но еще хуже было бы, если бы тоннель прошел невысоко над крышей пещеры. Движение поездов и просачивание воды из тоннеля, постепенно разрушая кровлю пещеры, могли бы привести к катастрофе.

Елена рассказывала о карстовых пустотах, встречавшихся при проходке московского метро.

Внимательно прислушиваясь к разговорам геологов, Новгородцев начинал все больше и больше тревожиться. Ни в Москве, ни по дороге он не отдавал себе ясного отчета в том, насколько серьезным и ответственным было порученное всем, в том числе ему, дело… Втягиваясь в общий разговор, Новгородцев рассуждал о том, что земля вся изрыта водой, этим врагом строителей. Земля кажется прочной, а как в ней пороешься… Вот и про Ташкент поговаривают, что там в глубинах тоже есть отложения известняков и карстовые пустоты. А ведь это район землетрясений! Представляет себе, если там как следует тряхнет? Весь город провалится!

– Вы или передаете, или сами изобретаете панические слухи!напал на Новгородцева Карнаухов. – Есть люди, которые мысленно собирают воедино все возможные и невозможные бедствия и равняются на них. Была такая и у нас теория. Теория пределов.

Например, составляли проект морского порта и воображали себе пику: в самый сильный шторм в порту оказывается самое большое число судов и под погрузкой и под разгрузкой. Отсюда выводили такое количество причалов w сооружений, что вместо десяти портов денег хватало только на один. Предельщики! Мало их били!