В июне тридцать седьмого... - [6]
— Я и сейчас, товарищ Сталин, за бескомпромиссную борьбу с троцкистами. Подчёркиваю: с троцкистами! А не с выдающимися деятелями партии и государства, всей своей жизнью и работой доказавшими преданность нашему делу. Это во-первых. А во-вторых... — Не хватало воздуха, сердце, казалось, стучит в висках. То, какими методами в «наркомате Ежова» выколачиваются из арестованных «признания» и «показания» на других, стало доподлинно известно только в последнее время. И я ещё раз категорически настаиваю на создании компетентной комиссии, которая займётся проверкой деятельности Ежова в Москве и Берии в Закавказье. Надеюсь, что моё предложение найдёт поддержку у многих товарищей, сидящих в этом зале.
…В шоковой, тяжкой, чёрно-густой тишине он сошёл с трибуны.
И до перерыва сидел в зале, почти не осязая себя, как бы в странном полусне. Он лишь знал: должен выступить Иосиф Пятницкий. И ещё четырнадцать человек, их единомышленников.
«Ещё четырнадцать человек...» — билось в сознании.
Но слово на трибуне получали другие.
Каминский так и не узнает, что на следующий день, на утреннем заседании Пленума, его поддержит Пятницкий. И ещё несколько человек. Всё произойдёт так, как они задумали: будет высказано общее требование о создании комиссии, которая должна рассмотреть и расследовать деятельность Наркомата внутренних дел. И Сталин, побледневший так, что резко обозначатся оспины на его щеках, замрёт на своём стуле в президиуме, круто склонив голову к столу, к листу бумаги, и выражения его рысьих глаз не будет видно. И все в зале заметят, как к вождю из-за кулис — из-за кулис истории — бесшумно подойдёт некто неопределённый, в сером кителе, застёгнутом на все пуговицы, наклонится к уху Сталина, что-то прошепчет. И Хозяин коротко, еле заметно кивнёт. Объявят перерыв на обед.
Да, всего этого уже не узнает Григорий Наумович Каминский, теперь уже бывший нарком здравоохранения Советского Союза. Он не увидит этой страшной картины: у мраморной лестницы, спускающейся вниз, стоит заместитель Ежова Фриновский в окружении крепких молодых людей, чем-то незапоминающимся, но общим похожих друг на друга. Фриновский всматривался в выходящих из зала, говорил тихо, показывая пальцем:
— Этого. И этого.
К тем, на кого он укажет, тут же направлялись два молодых человека и — уводили их.
Уводили своих жертв куда-то в сторону, в небытие, а те будут вести себя абсолютно безропотно.
Лишь Иосифа Ароновича Пятницкого не арестуют прямо в зале — его отправят под домашний арест, на две недели... Подумать.
Так будет двадцать шестого июня 1937 года. А двадцать пятого, после ещё нескольких выступлений, последовавших за Каминским, был объявлен перерыв.
Григорий Наумович беспрепятственно спустился по лестнице, вышел на волю.
В ряд стояли легковые машины, поблескивали чёрным лаком. Он направился к своей «эмке», подумав почти безмятежно: «Поеду на дачу. Там и пообедаю. Успею. До Серебряного Бора рукой подать».
Подходя к «эмке», он с удивлением обнаружил, что за рулём не читает газету (или книгу) его шофёр Фёдор. Непонятно... Такого не было никогда.
«Значит, куда-то отлучился по срочному делу, — ухватился Григорий Наумович за спасительную мысль. — Бывает. Подожду в машине».
Но к нему уже подходили два дюжих молодца с одинаковыми бесстрастными, замершими лицами.
— Вам не сюда, гражданин Каминский, — тихо сказал один из них. — Прошу идти с нами.
— И без глупостей, — тоже тихо сказал второй, оказавшись чуть сзади Григория Наумовича.
Теперь втроём они подходили тоже к чёрной «эмке», только с затемнёнными боковыми стёклами.
«Всё быстро разъяснится, — вопреки здравому смыслу сказал он себе. — От них попробую позвонить Надежде».
Лубянка (22 часа 43 минуты).
...В одиночной камере без окна, под яркой беспощадной лампой (каким же, оказывается, невыносимым может быть прямой электрический свет!..), он сразу потерял ощущение времени, просто никак не мог прийти в себя, опомниться от унижения и бессилия, которые испытал в первые полчаса пребывания на Лубянке.
Меряя камеру короткими шагами — из угла в угол, из угла в угол. — Каминский вновь и вновь переживал всё, что произошло с ним в большой комнате, куда его привели прямо из машины, грубо толкнув на середину, под перекрёстные лучи двух ламп, стоящих на двух столах. Свет слепил, и поэтому он не видел лиц тех, кто всё это проделал с ним — почти молча, точно, профессионально:
— Вопросов не задавать, раздеться догола...
— Как догола?
— Вопросов не задавать!
И уже грубые сильные руки с холодными пальцами «помотают» освободиться от одежды.
— Подойдите к столу. Доктор, приступайте. Нагнитесь.
— Ниже!
— Да вы что?..
— Молчите!
Уже двое держат его за плечи, пригибая голову и туловище к полу.
— Да что же это?
— Откройте рот! Шире! Шире, вам говорят! Одевайтесь!
Из ботинок вынуты шнурки, из брюк ремень, и их приходится подтягивать и придерживать; на пиджаке отпороты пуговицы.
— Да как вы... На каком основании?
— Повторяю: вопросов не задавать.
На столе в куче: его партбилет, другие документы, карманные часы-луковица, бумажник, носовой платок, расчёска с несколькими выломанными зубьями, немецкая авторучка, купленная в Гамбурге в двадцать пятом году; блокнот участника Пленума ЦК...
Повесть была напечатана в журнале «Юность» в номерах 6 и 7 за 1982 год в разделе «Проза».
В этой книге помещены рассказы тульского писателя Игоря Минутко.Здесь вы прочтёте о дружбе школьников, познакомитесь с большим фантазёром и мечтателем Володей Чижиковым, который из-за своей задумчивости часто попадал впросак.Вы прочтёте о том, как ребята разводили кроликов и даже решили организовать собственную кролеферму, и об их других интересных и полезных делах.
В психологическом детективе Игоря Минутко речь идет о расследовании убийства....Молодому следователю районной прокуратуры поручают первое самостоятельное дело: в деревне Воронка двумя выстрелами в спину убит механизатор Михаил Брынин...
История загадочной реликвии – уникального уральского сервиза «Золотая братина» – и судьба России переплелись так тесно, что не разорвать. Силы Света и Тьмы, вечные христианские ценности любви и добра и дикая, страшная тяга к свободе сплавлены с этим золотом воедино.Вот уже триста лет раритет, наделенный мистической властью над своим обладателем, переходит из одних рук в другие: братину поочередно принимают Екатерина Вторая и Емельян Пугачев, Сталин и Геринг, советские чекисты и секретные агенты ФСБ.
Роман «Бездна (Миф о Юрии Андропове)» известного писателя-историка Игоря Минутко посвящен одной из самых загадочных и противоречивых фигур политического Олимпа бывшего СССР — Юрию Владимировичу Андропову (1914-1984), в течение 15 лет стоявшему во главе Комитета Государственной Безопасности.
Древнее Перу – это страна легенд. Одна из них – самая невероятная и вместе с тем удивительно правдивая – повествует о саде, украшавшем некогда столицу империи город Куско. Империя эта была самой могущественной, самой большой и к тому же самой многонаселенной из всех когда-либо существовавших у индейцев. Вместе с инками древнеперуанская культура, прошедшая путь чрезвычайно сложного развития, достигла своей блестящей вершины всего лишь за одно столетие.С падением империи Чиму инки наконец устранили своих самых последних соперников.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга воспоминаний австро-венгерского офицера о действиях речной флотилии на Дунае в годы Первой мировой войны. Автор участвовал в боевых действиях с момента объявления войны до падения Австро-Венгерской империи, находясь на различных командных должностях вплоть до командующего Дунайской флотилией.Текст печатается по изданию — «Австро-венгерская Дунайская флотилия в мировую войну 1914―1918 гг.» Л.: Военно-морская академия РККФ им. тов. Ворошилова, 1938 — с незначительной литературной обработкой, касающейся, главным образом, неудачных и архаичных выражений, без нарушения смысловой нагрузки.
Боец легендарного 181-го отдельного разведотряда Северного флота Макар Бабиков в годы Великой Отечественной участвовал в самых рискованных рейдах и диверсионных операциях в тылу противника — разгроме немецких гарнизонов на берегах Баренцева моря, захвате артиллерийской батареи на мысе Крестовый и др., — а Золотой Звезды Героя был удостоен за отчаянный десант в южнокорейский город Сейсин в августе 1945 года, когда, высадившись с торпедных катеров, его взвод с боем захватил порт и стратегический мост и, несмотря на непрерывные контратаки японцев, почти сутки удерживал плацдарм до подхода главных сил.Эта книга вошла в золотой фонд мемуаров о Второй мировой войне.
Впервые — Новый мир, 1928, № 9, с. 207–213. П. Е. Щеголев, всегда интересовавшийся творчеством и личностью великого русского писателя, посвятил ему, кроме данных воспоминаний, еще две статьи: "Популярность Толстого" (Вестник и Библиотека самообразования, 1904, № 4) и "Блондинка" в Ясной Поляне в 1910 году" (Былое, 1917, № 3 (25)), перепечатанную затем в его книге "Охранники и авантюристы" (М., 1930).Сборник избранных работ П. Е. Щеголева характеризует его исторические и литературные взгляды, общественную позицию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Василий Васильевич II Тёмный был внуком Дмитрия Донского и получил московский стол по завещанию своего отца. Он был вынужден бороться со своими двоюродными братьями Дмитрием Шемякой и Василием Косым, которые не хотели признавать его законных прав на великое княжение. Но даже предательски ослеплённый, он не отказался от своего предназначения, мудрым правлением завоевав симпатии многих русских людей.Новый роман молодого писателя Евгения Сухова рассказывает о великом князе Московском Василии II Васильевиче, прозванном Тёмным.
Новый исторический роман известного российского писателя Бориса Васильева переносит читателей в первую половину XIII в., когда русские князья яростно боролись между собой за первенство, били немецких рыцарей, воевали и учились ладить с татарами. Его героями являются сын Всеволода Большое Гнездо Ярослав Всеволодович, его сын Александр Ярославич, прозванный Невским за победу, одержанную на Неве над шведами, его младший брат Андрей Ярославич, после ссоры со старшим братом бежавший в Швецию, и многие другие вымышленные и исторические лица.
Роман Раисы Иванченко «Гнев Перуна» представляет собой широкую панораму жизни Киевской Руси в последней трети XI — начале XII века. Центральное место в романе занимает фигура легендарного летописца Нестора.
Первый роман японской серии Н. Задорнова, рассказывающей об экспедиции адмирала Е.В.Путятина к берегам Японии. Николай Задорнов досконально изучил не только историю Дальнего Востока, но и историю русского флота.