— Дружок, что там у тебя? — негромко спросил мужчина, двигающийся вдоль стены слева. Владимир узнал голос. Майор Тимур из службы охраны не стал дожидаться, когда обнаглевший бомж вернет ему видеокассету, которая могла перечеркнуть его карьеру. Он сам вышел на охоту.
«Эти ребята не даром хлеб едят! — пронеслось у Фризе в голове. — Только час я был в лидерах. Интересно, как они вышли на Муху? Сами? Или шли по моему следу?»
Двигаясь за Генералом, Фризе увидел прямо перед собой темный дверной проем и неясную тень напарника, метнувшегося в этот проем. Прежде чем последовать за ним, сыщик, не поднимаясь с колен, пошарил возле поверженного человека в надежде найти выроненный им фонарик. Вместо фонарика рука наткнулась на оружие. Рукоятка его хранила тепло руки. Подобрав револьвер, Фризе кинулся за бомжом. Едва он перешагнул порог, как Василий, дожидавшийся за углом, осторожно закрыл дверь и задвинул щеколду.
Даже тлен и разруха не смогли истребить запах, десятилетиями настаивающийся на ароматах сосны, березы, эвкалипта, дуба.
— Парилка!
Сыщик удивился радостному голосу бомжа.
— Крепко нас тут напарят, в твоей парилке. — Он подумал о том, что через минуту-две ночные гости взломают дверь.
— Не боись, считай, что мы на свободе. Огонек есть?
— Есть.
— Посвети.
Владимир достал пластмассовую зажигалку. Слабый колеблющийся огонек высветил лишь нескладную фигуру бомжа да небольшое пространство пола. Фризе обратил внимание, что генеральский мундир Василия выпачкан, орденские колодки покосились.
— Двигай за мной. — Василий сделал шаг в сторону и растворился в темноте. Позвал оттуда: — Давай, давай, двигайся!
Фризе и сам понимал, что надо поторапливаться.
Шагов через десять он наткнулся на бомжа. Тихо матерясь, Василий отодвинул в сторону дощатую секцию полка.
— Помочь?
— Обойдусь. Свети как следует.
Когда между досками образовалась щель, бомж нырнул под дощатый настил:
— Забирайся! Коптилку гаси. Доски задвинь на место.
Прежде чем погасить зажигалку, Владимир ухватился правой рукой за одну из досок и потянул к себе. Секция настила легко встала на место.
Труднее оказалось водворить на место чугунную плиту люка, в который они спустились, пропутешествовав метров десять на коленях под настилом. Сверху на крышке лежали битые кирпичи и мусор.
— Маскировка, — многозначительно шепнул бомж. Фризе понимал, что любой внимательный — и заинтересованный — человек, имея в руках фонарь или только спички, тут же обнаружит люк. Но разочаровывать Генерала не стал.
Закрывая люк, сыщик секунду помедлил. Прислушался. Издалека, словно из другого мира, слышались удары. Пришельцы трясли дверь. Он отрешенно подумал о том, что сейчас они начнут по ней стрелять, и осторожно опустил чугунную плиту. Провел по ней ладонью. Проверил, плотно ли легла на место.
ПОЖАР В РОЧДЕЛЬСКИХ БАНЯХ
— Пс-с, — удивленно прошептал Генерал, увидев в руках у Фризе револьвер. — Вот это удостоверение личности! note 7 На газовый не похож.
Он не сводил с оружия восхищенного взгляда. Владимиру даже показалось, что заплывшие глаза-щелочки раскрылись пошире.
— Хорошая машинка, — подтвердил Фризе. Это был точно такой же кольт, какой он видел у майора Иваненко.
— Успел у козла перехватить?
— Да.
— А я облажался. Ведь слышал, как железка об пол брякнула! Да подумал — фонарик. Ну ты мастак! — Бомж долго смотрел на Владимира, как будто увидел его впервые. Потом многозначительно покачал головой и перевел взгляд на кольт. — Попади он мне в руки…
— Хорошая машинка, — повторил сыщик. — Жаль расставаться.
— Расставаться? Это еще почему?
— Тебя часто шмонают?
— Сам видел.
— Меня за последнюю неделю трижды в ментовку брали. И каждый раз шмон. Сколько я от прокурора за него огребу? А если машинка с биографией?
— Это уж точно. Еще бы минута, и мы с тобой в ее биографию попали.
— Отдельной строкой, — усмехнулся Фризе. — Так что скинем его в Москву-реку. От греха подальше. — Он засунул револьвер за пояс. Застегнул пиджак.
Генерал занервничал. Снял и снова надел каскетку. На его темном морщинистом лице появились мелкие бисеринки пота. Ладонью правой руки он быстро-быстро стучал по левой, сжатой в кулак. Наконец бомж решился:
— Ты, Володька, все правильно сказал. Пропасть с волыной — раз плюнуть. Да я и так пропаду. Со дня на день!
— Еще чего?! Отобьемся. Похоже, твой друг Муха — ку-ку. Отчалил насовсем, — запротестовал Фризе. Получилось у него бодренько, неискренне. И он внутренне поморщился
— Не перебивай! Как сказал, так и будет. Не от «дури» загнусь, так от водяры. Если не Муха, то эти козлы доберутся. А с таким «удостоверением личности» я напоследок себя человеком почувствую. — Он долго молчал. Губы его шевелились. — Володька, я тебе за него тысячу долларей дам. Клянусь.
— Богатые люди — особые люди, — усмехнулся Фризе. — Только зачем деньги на ветер кидать? Ты за пятьсот новенький возьмешь. У трех вокзалов. Пока я там ошивался, всего повидал.
— Володька! — в неожиданном дружеском порыве воскликнул бомж и осекся. Как будто израсходовал на этот порыв все свои силы. А через мгновение добавил расстроенно: — Нету у меня пятисот долларей. А тысяча есть
