В Хангай за огненным камнем - [36]
Однако мирную идиллию нарушает горный орел. Он медленно парит над землей, зорко высматривая себе добычу, и, наконец, узрев наши неподвижно распростертые тела, начинает снижаться, делая над нами стремительные виражи. Дело принимает неожиданный оборот! Быстро вскакиваем и, отчаянно размахивая геологическими молотками, отгоняем зарвавшегося агрессора.
Этот забавный эпизод вывел нас из усталого оцепенения. Снова собираемся в путь, и вдруг слышим натруженный звук мотора. Так и есть: среди темного и взъерошенного каменного поля белеет выцветший брезент нашего газика. Он, как поплавок, то прыгает вверх при мало заметном повышении в рельефе, то внезапно утопает среди лав. Несмотря на усталость, быстро идем навстречу машине и на ходу кричим. Наконец, мы замечены, и газик останавливается в 100 м от нас на ровном участке террасы. Знакомая фигура нашего шофера в пепельно-сером дэле, подпоясанном оранжевым кушаком, с радостными возгласами кидается к нам. Еще минута и Дашвандан уже обнимает нас, с любопытством оглядывает каждого и сверлит своими круглыми и черными, как угольки, глазами.
— Яасан? (Ну как?), — и, видя паши усталые, но довольные лица, успокаивается, затем подхватывает мой рюкзак и чуть не бегом устремляется к машине. Через полчаса мы уже в лагере. С жадностью пьем у костра крепко заваренный зеленый чай с молоком. Он непривычно для нас соленый, однако прекрасно утоляет жажду и бодрит. Дашвандан достает из машины увесистый узелок с хрустящими борцогами — кусочками соленого теста, сваренного в бараньем жиру. Настоящее лакомство, чем-то напоминающее наш хворост.
Разомлевшие от тепла и ужина, заползаем в палатку и валимся на мягкие мешки из верблюжьей шерсти. Несмотря на ликую усталость, спать не хочется. Стоит закрыть глаза, как явственно надвигается разверзшаяся пасть каньона с черными отвесными стенками и пенящаяся в этом каменном мешке река. Чтобы отвлечься, ловлю по радиоприемнику родную волну, и вот в эфир прорывается русская песня, широкая и раздольная, как русское поле или монгольская степь. И четверо разных людей, которых объединило общее дело, молча слушают ее, погрузившись в свои чувства и думы.
Белое и черное
Несколько дней, проведенных в чулутском каньоне, не прошли даром. Вся наша маленькая группа была довольна результатами: удалось все же найти первый в Хангае некк,[38] а в нем — глубинные включения с хризолитом! Значит, начала сбываться гипотеза А. Е. Ферсмана о возможном существовании в базальтовых покровах Монголии прорывов, с которыми могут быть связаны проявления пиропа и хризолита. Несомненно было и то, что малоизученный район Чулутын-гола был исключительно интересным и перспективным для постановки поисковых работ на пироп и хризолит. А для этого следовало в первую очередь уяснить общую геологическую ситуацию и наметить на карте границы площади предстоящих поисков. Посовещавшись, решили пересечь лавовое поле с севера на юг, продвигаясь вдоль долины Чулутын-гола к ее верховьям.
Расстелив на ровной, как стол, базальтовой плите карту, мы наметили наш маршрут по левобережью р. Чулут — от ручья Алтагину до ее левого крупного притока Шаварын-гол. Этот приток особенно интересовал меня, так как именно здесь, по данным В. И. Гольденберга, должен был проходить глубинный разлом — участок, наиболее подходящий для поисков некков.
Словом, перспектива новых находок и ярких впечатлений окрыляла нас и звала в дорогу. Ранним утром, когда в небесной синеве истаял бледный диск луны, мы бросили прощальный взгляд в сторону каньона, где оставалась наша необычная находка. И снова наш «вездеход» стал пробираться по пепельно-серой дороге среди причудливо застывших вулканических лав.
Справа дорогу опоясывала горная гряда с голыми конусами вулканических сопок, окаймленных внизу ярко-зеленой ленточкой леса, слева, в 100–200 м от нас, темнел каньон. Но вот дорога пошла круто вверх, к горному перевалу. Подходы к нему загромождали остроугольные глыбы камня, приходилось все время лавировать между ними, выскакивать из машины и расчищать путь. Смотрю на карту: абсолютная отметка перевала около 2500 м над уровнем моря. На такую высоту мы еще на машине не поднимались, а мотор ее неистово ревет на подъеме, но тянет нас все выше и выше.
Маленький Дашвандан, сжавшись в пружину и крепко стиснув зубами потухшую папиросу, слился воедино с машиной, словно наездник в момент прыжка через барьер. Еще немного усилий, нервов и мы на перевале.
— Джахан амрсна! (Немножечко отдохнем!), — радостно говорит нам Дашвандан, вытирая рукавом дэла взмокшее лицо.
Выскакиваем из машины и делаем геологическую разминку: разбегаемся с молотками в разные стороны и обследуем близлежащие скальные выходы горных пород. После короткой передышки — снова в путь.
За перевалом — крутой спуск в неведомое. В лобовое стекло вижу только узкую полоску дороги, усеянную красно-бурыми, должно быть окисленными, лавами. Наконец, машина переходит в обычное, горизонтальное, положение и начинает пробираться по узкому глубокому ущелью. С обеих сторон теснят нас крутые каменистые склоны, в которых можно рассмотреть желто-серые девонские песчаники и крупногалечные конгломераты. Выехав, наконец, из ущелья, долго еще петляем среди голых сопок, пока не попадаем снова на ровную и широкую террасу Чулутын-гола.
Книга рассказывает о камнях-самоцветах, их удивительных свойствах, тайнах и связанных с ними интересных историях, легендах и народных поверьях. Большой познавательный материал представляют сведения об использовании самоцветов в тибетской медицине, индийской астрологии и магии, а также биолокационные методы поисков полезных ископаемых и различных аномалий.Книга представляет большой интерес не только для специалистов, работающих с цветным камнем, но и для широкого круга читателей.
Под именем лорда Кельвина вошел в историю британский ученый XIX века Уильям Томсон, один из создателей экспериментальной физики. Больше всего он запомнился своими работами по классической термодинамике, особенно касающимися введения в науку абсолютной температурной шкалы. Лорд Кельвин сделал вклад в развитие таких областей, как астрофизика, механика жидкостей и инженерное дело, он участвовал в прокладывании первого подводного телеграфного кабеля, связавшего Европу и Америку, а также в научных и философских дебатах об определении возраста Земли.
Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.
Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.
Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.
«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.
Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.
В популярной форме излагаются история и современные проблемы, связанные с выяснением роли внешних и внутренних электромагнитных полей (от статических до радиочастотного диапазона) в деятельности центральной нервной системы. Отмечаются экологические, гигиенические, терапевтические и диагностические аспекты электромагнитной нейрологии. Показаны перспективы использования естественных и искусственных электромагнитных полей для изучения деятельности головного мозга. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга посвящена одной из самых интересных и загадочных проблем орнитологии — проблеме верности перелетных птиц родине и дому. Чувство «верности дому» присуще самым разным животным — от насекомых до приматов, включая человека. Это чувство имеет инстинктивную основу и проявляется у особи в стремлении вернуться домой — в знакомое ей место после временного отсутствия. Для перелетных птиц «домой» может означать место рождения, гнездования, зимовки.Для читателей, интересующихся проблемами биологии и орнитологии, а также для любителей природы.
Флюорит — один из удивительных минералов, широко применяющийся в металлургии, химической промышленности, в производстве керамики, в строительной индустрии. Уникальные оптические свойства флюорита легли в основу создания широкого класса исследовательских оптических приборов и технических устройств. В нашей стране была успешно решена проблема создания искусственных кристаллов оптического флюорита, полностью заменившего природные кристаллы.
Любой остров, расположенный в тропиках, представляет собой своего рода лабораторию, в которой сама природа ставит эксперименты по экологии и эволюции животных и растений. Поэтому понятен тот большой интерес, который ученые проявляют к фауне и флоре островов, расположенных в низких широтах. В предлагаемой книге процессы, характерные для тропических островов, анализируются на примере животного мира Кубинского архипелага. Автором рассмотрены история формирования кубинской фауны, пути заселения островов выходцами с континента.