В гостях у Сталина. 14 лет в советских концлагерях - [6]

Шрифт
Интервал

Простреленные и изгоревшие танки виднеются стоя одиноко или группами по 5, 8–10 штук, чернея издали, но уже не грозными, наводящими ужас, смертельный страх на все живое. Остатки подбитых и изуродованных орудий и машин уже никому не нужных, выглядывают из выросшей густой высокой травы и кустарников, свидетелей пирушки холодной смерти, вершившей свою жатву, жертв, в этих полях.

Города и села мчатся нам навстречу и уходят в даль, оторвавшись от хвоста нашего поезда. Своей чистотой и опрятностью, как много они напоминают нам наши родные станицы Кубани и Дона.

Обитатели их в своих живописных нарядах, особенно женщины, заставляют тебя перенестись в наш родной Казачий край.

Осталась и Венгрия позади со своими прелестями, не почувствовавшие еще прикосновения руки, замазанной кровью, московского коммунизма и знаменитых колхозов и совхозов, закабаляющих несчастных свободных людей. Въезжаем в пределы Румынии. Картина резко меняется. Эта страна более бедна. Поля ее не так уже обширны и богаты, как в Венгрии. Местность более пересеченная, чаще встречаются горы, покрытые лесами. Города, села и хутора уже не так чисты, опрятны и богаты. Народ, особенно простолюдины, одеты не богато, а скорее бедно. Нечистоты виднеются повсюду. Бедность и отсталость проглядывают отовсюду. С очень редкими и малыми остановками, наш эшелон спешит вперед все дальше и дальше на восток, изнурял свои жертвы все больше и больше голодом и бессонницей. От пары сухарей не можешь быть сытым в течении 24 часов, беря еще во внимание их малую величину.

Спать не давали. Старались изнурять бессонницей. На остановках делаются проверки. Заходит в вагон человека три чекиста и заставляют нас бегать в вагоне с одного конца в другой. Обратно по одному пулей. Если, чья либо физиономия не понравилась чекистам или недостаточно быстро перебежал, палки пускаются в ход и удары сыпятся на тебя, где попало. Чтобы мы в вагонах не спали, конвоиры деревянными колотушками или молотками били нас с неимоверной силой. Колотили, били о стены вагонов, бегали по крышам, создавал страшный грохот, чтобы не дать нам спокойно заснуть, хотя бы на короткое время.

Усталость овладевает истощенными и истомленными телами, а о состоянии нервов не приходится и говорить. Полусонными глазами смотришь в щелочку и наблюдаешь как меняются картины.

Вот уже и Румыния осталась позади. Перекатились и через границу «земного социалистического рая» ночью. Монотонно стучат колоса вагонов о стыки рельс. В щелях вагонов мелькают телеграфные столбы, придорожные редкие деревья и разные красивые пейзажи Украинской земли.

В вагонах тесно — ни сидеть, ни лежать. Духота ужасная и кажется, что весь воздух поглощен людьми и нечем дышать, а к тому же наружная температура (средина июня), накаленные солнцем железные крыши вагонов, усугубляют се. Хочется спать, но новью машинисты или неучи или на зло несчастным жертвам, ведут эшелон грубо, делая сильные рывки или толчки сопротивления, отчего люди качаются подобно волнам бушующего моря, сбивая друг друга с ног, падая на своих соседей. Громко высказываются проклятия по адресу всех заправил Советского рая.

На продолжительных остановках, вдали от станций, измученные бессонницей, люди начинают быстро засыпать в различных позах: стоя, сидя и лежа, но предаться сну, «крепкому и продолжительному сну, не удается.

Новые конвоиры, ревностные исполнители воли красных владык, очень часто, как нам казалось, злоупотребляли данными им правами, а возможно и имели специальные задания, а потому с новым пылом, как бы стараясь перещеголять друг друга и как можно больше изнурить свои жертвы, с неимоверной силой били молотками о бока и крышу вагонов, что сон, подобно испуганной птице, улетал, оставляя в душе боль и горечь, а в теле новое острое потрясение.

Удары молотками не прекращаются до тех пор, пока наш эшелон не тронется и но привезет нас в те места, где нас ожидает гибель.

Дизентерия в вагонах

Если не полный, то больше чем полуголодный паек и жажда одолевали несчастных, а начавшаяся дизентерия сопутствовала им.

У лотка образовывается большая очередь людей, которых мучили приступы дизентерии. Со свистом и шипением, обдавая соседей брызгами зловонных испражнений, освобождаются желудок и кишечник больных. Здесь уже не было ни стыда ни стеснений, а еще находились шутники и остряки, которые делали увеселительные минуты.

Так капитан артиллерист Гд-нов, заболел дизентерией. Как более изнеженный, в сравнении с казаками, он не в силах был долго терпеть и сразу бежит к лотку. Лейтенант сов. службы помогает ему, смеялись остальные, и подавал команду «правее» но он не был прав, ибо его правая сторона для артиллериста, была левой и не успел он отменить свою команду, как наш артиллерист, помимо своей воли, выпустил заряд свой не в лоток, а левее в стену вагона, ударившись о которую, заряд, чуть ли не весь, угодил в стоящих и сидящих по соседству. Эти неприятные картинки и переживания продолжались не днями, а неделями. Создавалось такое впечатление, что мы обитаем не в вагонах а в загаженных уборных, в которых не было выводных труб и вентиляторов.


Рекомендуем почитать
Молодежь Русского Зарубежья. Воспоминания 1941–1951

Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.


Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).