В горах Словакии - [32]

— Немцы! — и стал быстро сдавать машину назад. Волчков и Морозов поднялись на пригорок и залегли за валуном.

От села по дороге двигалась колонна. До нее было метров триста. Впереди медленно ехали мотоциклисты, бронетранспортеры, за ними шли пехотинцы. Замыкали колонну две пушечные батареи на конной тяге.

— В ущелью выдвигается батальон, — сказал Александр.

Но он оказался не единственный. Из села на шоссе вытягивалась вторая колонна.

— Гони обратно, — садясь рядом с Купчаком, сказал Волчков, опуская ему руку на плечо.

Когда они вернулись на перевал, к ущелью уже начали прибывать машины с партизанами.

— Что впереди? — встретил вопросом офицеров Ковачик.

— С той стороны в ущелье втягиваются немцы, примерно до полка пехоты с артиллерией и бронетранспортерами, — ответил Волчков. Он был собран, спокоен и лишь блеск карих глаз выдавал скрытое волнение. — Оборону будем занимать здесь.

* * *

Волчков и Морозов поставили роту старшего лейтенанта Щетинина в центре обороны, на скате горы, обращенной в ущелье, по обе стороны шоссейной дороги. Французская рота Жака Линара заняла каменную гряду, чешская рота Цирила Горана и словацкая рота Владимира Бобчака окопались на левом фланге, на опушке леса. Таким образом, выход из ущелья оказался под плотным перекрестным огнем партизан. Две роты, которые с минуты на минуту должны были подойти, Волчков решил оставить во втором эшелоне, две держать в резерве на случай, если в ходе боя на каком-нибудь участке сложится угрожающая обстановка и потребуется усилить оборону. Минометные батареи заняли огневые позиции за передним краем в низине с кустарником, а пушечную батарею Александр выдвинул в боевые порядки рот Щетинина и Бобчака для стрельбы прямой наводкой.

Юрий Игнатьев с разведчиками оборудовал для Волчкова и Морозова наблюдательный пункт в двухстах метрах позади роты Щетинина, установил стереотрубу и, рассматривая в нее ущелье, не удержался от восклицания:

— Красотища-то какая! Здесь не воевать, а отдыхать хорошо.

Когда подошли последние подразделения бригады, утомленные форсированным маршем, в ущелье показались немецкие разведчики на мотоциклах. Они остановились там, где начинался подъем дороги из ущелья и, не сходя с мотоциклов, стали рассматривать в бинокли каменную гряду, опушку леса, кустарник на скате, в котором укрылась рота Щетинина.

Сотни партизанских глаз следили за немецкими разведчиками с затаенным вниманием, следили и ждали, что они предпримут дальше, хорошо понимая, что на этом месте начнется бой, их первый бой с фашистами.

Разведчики сошли с мотоциклов, собрались вместе, закурили, о чем-то беседуя, потом один из них, видимо старший, махнул рукой, и все разошлись но своим машинам. Один мотоцикл остался на дороге, два других поехали в гору. На перевале не было ни борьбы, ни криков, ни выстрелов: десантники взяли разведчиков тихо и доставили к Волчкову. Это были крепкие парни, одетые в новые мундиры, на которых красовались нашивки за ранения. «Бывалый народ», — подумал Александр, разглядывая их.

— Кто старший? — через переводчика спросил Волчков, скользнув взглядом по лицам пленных.

— Я, господин офицер, — отозвался ефрейтор, сухопарый, длиннорукий, со шрамом на виске.

— Какая дивизия выдвигается к ущелью?

Ефрейтор замялся, посмотрел на своего напарника, который тотчас же отвел глаза в сторону.

— Вы не поняли мой вопрос? — повысил голос Волчков и брови его врезались в переносицу.

— Семнадцатая горнострелковая, господин офицер, — вытянулся под его взглядом ефрейтор.

— Откуда вы прибыли?

— Из Польши после отдыха и пополнения.

— Какой приказ вы получили, направляясь в Словакию?

— Командир роты говорил, что мы направляемся к Дукельскому перевалу, но потом нас почему-то повернули против партизан.

— Что должен делать разведчик, который остался в ущелье?

— Если мы не вернемся через десять минут, то он поднимет тревогу, — с поспешной готовностью ответил ефрейтор и посмотрел на часы.

— Время вышло, — сказал Александр и выглянул из окопа: разведчик поехал в обратном направлении.

Бригада приготовилась к бою.

* * *

В ущелье показались первые подразделения вражеской пехоты. Александр ожидал, что они с ходу атакуют, полагая, что немецкие командиры вряд ли серьезно воспринимают словацких партизан за боевую, организованную и стойкую силу, поэтому был несколько удивлен, когда увидел в стереотрубу, как головная рота развернулась в цепь по ущелью, но вперед не пошла. Солдаты залегли и изготовились к стрельбе.

«Странно, что же они медлят? Или сначала хотят провести разведку, а потом атаковать?» — подумал Александр, и в это время на перевале по обе стороны дороги, на каменной гряде, на опушке леса взметнулись взрывы мин, во все стороны брызнули осколки, срезая ветки и листву деревьев, полетели камни и комья земли. Несколько минут минометы врага вели беглый огонь по переднему краю обороны. Но вот в гору что-то глухо ударило, и Александр уловил характерный звук разрыва снаряда. И тут же в перекличку минометов вплелись залпы артиллерийских батарей.

Александр посмотрел в стереотрубу: вдали, перехватив всю низину ущелья, на рубеж атаки под прикрытием минометного и артиллерийского огня выдвигался пехотный батальон, развернутый в три цепи.