В горах Памира и Тянь-Шаня - [2]
Условия для работы были тяжелые: хромало снабжение необходимым инвентарем и продуктами питания, основным транспортом были верблюды, лошади, ослы, яки. О самолетах, вертолетах, автомобилях, о двусторонней радиосвязи ученые могли тогда только мечтать. Грузовые машины стали обслуживать научные экспедиции в Средней Азии только во второй половине тридцатых годов, но радиус их действия был тогда ограничен бездорожьем. Туда, где нужно было работать, машины не могли проникнуть, они оставались на базе, откуда ученые уходили уже верхом или пешком. Обо всем этом хорошо рассказано в главе «Экспедиция», в которой автор повествует о проводниках, караванах и караванщиках, о водителях автомобилей, о четвероногих «участниках» экспедиций — лошадях и верблюдах, ишаках и яках. Это настоящая энциклопедия экспедиционных будней, обобщающая большой опыт бывалого путешественника, полная интересных житейских наблюдений. Читается глава с увлечением. Подобной «энциклопедии», по-моему, не создал никто из предшественников К. В. Станюковича.
…Многих героев книги уже нет. Они начинали свои исследования еще до революции. Другие персонажи продолжали начатое ими дело, но жизнь одних уже оборвалась, другие — в преклонном возрасте. Поэтому записки Кирилла Владимировича Станюковича приобретают особую ценность — как документ свидетеля и участника пионерного экспедиционного изучения великих просторов и богатств нашей Родины. Оно начиналось в эпоху первых пятилеток и породило армию «непоседливых, но энергичных людей, романтиков, людей, постоянно рвавшихся на далекие окраины, искавших трудностей и гордившихся ими. Их невозможно было удержать дома. Как перелетные птицы, они тосковали весной».
К этой группе всю жизнь относится и автор книги — ученый, путешественник, писатель.
Доктор географических наук Э. М. Мурзаев
Москва, март 1976 г.
Вступление
Каждая историческая эпоха, каждая историческая обстановка выдвигает свои задачи, каждая историческая задача требует людей определенных профессий, каждая профессия требует и порождает свой определенный тип людей, свои определенные характеры.
Октябрьская революция тоже породила свои характеры. Были тут и революционеры-профессионалы, агитаторы и организаторы, были и железные комиссары и бойцы, солдаты революции, требовательные и терпеливые, энергичные и жесткие.
В двадцатые и тридцатые годы революции нужны были энтузиасты-строители, работавшие до головокружения, нередко впроголодь, создавшие великую индустрию и новее сельское хозяйство. И это время великих строек породило еще одну группу профессий, особую группу людей с особыми характерами. Эта группа не была столь многочисленной, как строители, но она была достаточно своеобразна и неплохо сыграла свою роль. Это были разведчики-изыскатели, исследователи далеких окраин. К этой группе всю жизнь принадлежал автор книги.
В двадцатых и в начале тридцатых годов большая часть гигантских просторов Советского Союза лежала как невспаханное поле. Огромные естественные богатства — леса, воды, руды — лежали втуне, неизвестные, неисследованные и неиспользуемые. Нужно было найти, исследовать и подсчитать эти богатства. Огромная армия строителей готова была ринуться в бой, строить заводы, возводить города. Но где? Они этого не знали. Этой армии нужны были разведчики.
И вот из Москвы, Ленинграда, из других культурных центров в тундру, в тайгу и пустыню двинулись отряды разведчиков, десятки и сотни экспедиций.
Сначала их было немного: не было средств, было мало специалистов. И уже на ходу, в процессе работы создавалась армия топографов, дорожников, геологов, геоботаников, почвоведов, гидрологов, зоологов и многих других профессионалов-исследователей. Это были непоседливые, но энергичные люди, романтики, люди, постоянно рвавшиеся на далекие окраины, искавшие трудности и гордившиеся ими. Их невозможно было удержать дома. Как перелетные птицы, они тосковали весной.
В холодную тундру, в скалистые непроходимые горы, в раскаленные пустыни, на оленях, на собаках, на лошадях и верблюдах уходили они весной. А раз побывав на этих далеких окраинах страны, возвращались туда вновь и вновь, хотя было им там и голодно, и холодно, и трудно: их ждали перевалы и разреженный воздух в горах, завалы и гнус в тайге, морозы в Арктике, жаркие и сыпучие барханы в пустынях… Нередко они теряли здоровье, но шли, теряли семьи, но уходили опять. Иные из них не возвращались из маршрутов, но на смену им приходили молодые.
Люди в экспедициях были разные: добрые и злые, молодые и старые, работяги и лодыри. Но у всех у них была одна цель, и все ей подчинялось. Общее дело сближало, связывало всех людей экспедиции в единую рабочую семью, скованную службой и дружбой, взаимозависимостью и взаимовыручкой: без этого экспедиция не могла выполнить свою задачу.
Я принимал участие во многих экспедициях и очень этим горжусь. И мне захотелось написать книгу об экспедициях, в которых я был, и об экспедициях вообще. О дорогах экспедиций — о перевалах и оври́нгах, о мостах и переправах, о песках и болотах, — о них стоит написать. О караванах экспедиций — о лошадях и верблюдах, о яках и ишаках, — они стоят того, чтобы о них вспомнить.
