В гольцах светает - [28]

Засучив рукава куртки, он обезжиривал только что снятую шкуру красной лисицы. За этим занятием и застал его Аюр.

— Здравствуй, — приветствовал Аюр.

— Здравствуй, — не спеша ответил хозяин, бросив взгляд на алый кушак гостя.

— Солнце греет, как в день, когда у оленя отрастают рога, — заметил Аюр, снимая шапку.

— Весна приходит в горы, — ответил Тэндэ.

Обменявшись несколькими словами, хозяин и гость замолчали. Аюр внимательно следил за работой девушек, которые также не остались равнодушными к его появлению. В глазах Урен он читал тревожный вопрос: «Почему ты пришел один?» Однако Аюр делал вид, что не замечает ее взгляда. Он смотрел на Адальгу, и руки той начинали действовать проворнее, когда ее глаза встречались с глазами Аюра, она опускала голову, густо краснела.

Наконец хозяин натянул шкуру на сушила и, обтерев руки, пригласил гостя в юрту...

Просторное жилище Тэндэ из оленьих и звериных шкур могло свободно вместить двенадцать-пятнадцать человек. В нем было достаточно тепла даже в самые сильные морозы. Конусные стены украшали дюжина различных рогов: здесь были маленькие отростки гурана, раскидистые ветви изюбра и могучие лопаты лося. Гирлянды кабаньих клыков и кабарожьих бивней цвета белого мрамора опоясывали жилище три раза. В переднем углу лежало несколько медвежьих шкур, украшенных четырехугольными и круглыми ковриками-кумеланами, искусно собранными из шкур самых разнообразных зверей, мехов различных цветов и оттенков. Такие же изделия тончайшей работы украшали стены жилища. Все это убранство говорило о том, что хозяин хороший охотник, а его дочери искусные мастерицы.

Всякий раз, как Аюр поднимал полог этого жилища, в его памяти оживали прошедшие годы, когда он имел такую же юрту, умелую и проворную жену. Но сейчас он пришел сюда с другими мыслями. Он пришел затем, чтобы вернуть ушедшее, и его сердце немного замирало, как когда-то в молодости.

Аюр вошел в жилище первым, с уважением поздоровался с женой Тэндэ, которая, полулежа на мягких шкурах, сшивала жилами берестяной турсук. Хозяйка бросила на гостя мутный взгляд, кивнула головой.

Усевшись на медвежью шкуру и подогнув под себя ноги, хозяин и гость некоторое время молчали. Но вот Тэндэ вытащил кисет, набив трубку табаком, молча протянул ее Агору. Это был знак того, что можно начинать разговор. В юрту вбежали дочери Тэндэ. Девушки тихонько проскользнули в передний угол и занялись своими женскими делами, перебирая туески и мешочки. Они, казалось, не обращали ни малейшего внимания на мужчин.

— Сын Луксана скоро придет, чтобы увидеть первого в сопках охотника Тэндэ, — громко сказал Аюр, незаметно наблюдая за девушками. Он видел, как в глазах Урен мелькнула радость, и остался доволен. Девушки бесшумно выбежали из юрты.

Тэндэ достал нож. Отрезав кончик своей косы, бросил волосы в очаг в знак большой печали о сородиче, душа которого находится теперь в низовьях реки Энгдекит.

Снова некоторое время хозяин и гость сидели в глубоком молчании.

— Сын Луксана достоин самого лучшего места у каждого очага. Я всегда с радостным сердцем встречаю его, — мягко произнес Тэндэ, раскуривая трубку, тем самым давая понять, что разговор можно продолжить...

— Да, это так. Он вернулся из сопок с черными мыслями. Их трудно изгнать словами. Но одна, улыбка которой равна взгляду утреннего солнца, может разогнать эти тучи, — заметил Аюр, попыхивая трубкой. — Меня не оставляет печаль. Мало остается мужчин в Чильчигирском роду. Совсем мало.

— Женщины стали мало приносить мужчин, — откликнулся Тэндэ.

— Это так. Однако есть мужчины, не имеющие жены, а женщины, не имеющие мужа. Это совсем плохо. — Аюр бросил проницательный взгляд на хозяина.

— Это тоже приносит горе нашему роду, — согласился тот.

Мужчины помолчали.

— С какими мыслями в голове и сердце пришел ты ко мне?

— В моей голове нет места плохим мыслям, но на сердце есть большая печаль. Моя юрта пуста. В ней нет той, что приносит радость сердцу и счастье жилищу...

— Твои слова правильны. Но я не знаю, какую женщину ты выбрал?

— Мое сердце и разум выбрали Адальгу, первую дочь Тэндэ, — тихо ответил Аюр и после небольшого раздумья добавил: — У меня нет ничего, кроме рук и ног, а в сердце есть место только для одной...

Мужчины снова замолчали. Тэндэ обдумывал ответ, которого ждал Аюр, глотая дым крепкого табака.

— Когда душа мужа моей первой дочери отправилась в низовья реки Энгдекит, это случилось в десятое солнце после свадьбы, она вернулась ко мне, — неторопливо заговорил он. — Я думал, что в моей юрте всегда будет молодая женщина, ухаживающая за отцом. Моя жена стала никуда не годной, как трухлявое дерево... — Тэндэ расправил плечи и гордо посмотрел на Аюра. — Однако мои руки и ноги еще крепки, не знают усталости. Поэтому я тоже хочу видеть у своего очага молодую женщину.

— Да, это так, — подтвердил Аюр, хорошо понимая, что хочет сказать Тэндэ.

— У моей первой дочери скоро будет ребенок, но говорить об этом — дело женщин. Она станет женой Аюра, но и в мою юрту должна прийти молодая женщина из его семьи[9].

— Это будет так! — Аюр проворно достал из-за пазухи шкурку дорогого соболя, протянул хозяину. Тэндэ неторопливо поднялся, вышел на улицу и вернулся с такой же шкуркой. Мужчины поцеловались, как родные.