В годы испытаний - [117]

Это были нелегкие задачи. Река Сунгури в июле разлилась на 10 километров, а Амур превратился в бескрайнее море. При подготовке к форсированию Амура воинам армии пришлось построить бесчисленное множество мощных плотов. Добрым словом здесь следует вспомнить начальника инженерных войск Дальневосточного фронта генерал-лейтенанта инженерных войск М. И. Молева. Это был настоящий труженик, который буквально дневал и ночевал в частях и лично руководил постройкой переправочных средств.

Полки и батальоны учились форсировать водные преграды и штурмовать укрепленные районы. Вот где пригодился опыт подготовки войск к прорыву укрепленных районов, добытый под Крымской, на Карельском перешейке, на сандомирском плацдарме! На притоках Амура день и ночь военные катера Амурской флотилии переправляли на плотах танки, пушки, автомашины, самолеты. Батальоны и полки штурмом овладевали противоположным берегом. Непроходимые болота, топи, огневое воздействие противника почти в точности воспроизводили местность, где армии предстояло вести операции.

При поддержке трудящихся Дальнего Востока и всей нашей страны тыловые органы обеспечили соединение всем необходимым. В войсках имелось до 10 комплектов боеприпасов, до 5 заправок горючего, на 15–20 суток продовольствия. Этого было достаточно на время проведения операции. В снабжении войск продовольствием большую роль сыграли подсобные хозяйства предприятий и воинских частей получившие во время Отечественной войны широкое развитие. На Дальнем Востоке во многих полках и дивизиях выращивали картофель, горох, сою, различную зелень, занимались рыболовством. К началу кампании были созданы настолько большие запасы сушеной, соленой и свежезамороженной рыбы, что она выдавалась солдатам и офицерам сверх положенной нормы.

* * *

На подготовку войск к предстоящим боевым действиям была направлена и партийно-политическая работа. Здесь уместно сказать несколько слов, если можно так выразиться, об уровнях партийно-политической работы. Мне кажется, что в ходе ее мы, работники армейских политорганов, больше внимания тогда уделяли идеологическим проблемам вообще и недостаточно глубоко вникали в процесс формирования морального духа войск. Больше того, мне представляется, что даже в наши дни мы подчас как бы не замечаем этого второго уровня. Между тем оба вида партийно-политической работы одинаково важны для воспитания у воинов высоких морально-боевых качеств, оба вытекают из структуры общественного сознания.

Конечно, теоретически систематизированная работа по формированию у воинов марксистско-ленинского мировоззрения составляет основу всей партийно-политической работы. Именно на этом фундаменте у советских людей и воинов Советских Вооруженных Сил вырабатываются конкретизируемые в индивидуальных убеждениях понятия об Отечестве, его вооруженной защите, героизме, отваге, моральной стойкости. Марксистско-ленинская идеология, осознанная справедливость целей войны питают решимость воинов в вооруженной борьбе, их выдержку, дисциплинированность, стремление к совершенствованию боевого мастерства, и — как следствие — к победе.

Однако в моральном факторе важное место принадлежит общественно-психологическим элементам сознания. Этот уровень включает сложный комплекс моральных представлений, впечатлений человека о войне, ее ходе и последствиях, его отношение к революционным и боевым традициям, патриотические чувства, боевой опыт, армейские привычки, моральные иллюзии и так далее. Словом, все эти элементы отражают отношение человека к войне, которое может быть и позитивным, и негативным.

Вот почему опытный командир, политработник наряду с лекциями, политическими занятиями, политинформациями много внимания уделяет личному общению с подчиненными, ведет с ними задушевные беседы по актуальным вопросам жизни и быта, в ходе которых как бы исподволь утверждает правильные взгляды, здоровые настроения. Вот почему на войне на вес золота ценились люди смелые, инициативные, бесстрашные, и буквально несчастьем для взвода, роты были различного рода трусы, паникеры, распространители ложных слухов. Первые своими поступками, своим характером, своим отношением к товарищам создавали в подразделениях настроение бодрости, приподнятости, боевого задора, вселяли в каждого бесстрашие и уверенность в победе, даже слабых делали сильными. Вторые же своим малодушием, неуверенностью, видимым состоянием какой-то обреченности тоже влияли на коллектив. Конечно, такие люди встречались редко, были исключением, но, если им вовремя не дать отпор, это может отрицательно сказаться на морально-боевом духе воинов.

Я заговорил об этом потому, что в период подготовки боевых действий с Японией такая проблема приобрела особую актуальность. Только что закончилась тяжелая, длительная, кровопролитная война с фашистской Германией. Чувствовалось естественное стремление бойцов вернуться к мирной жизни. Соберется несколько бойцов — и польется задушевная песня «Майскими короткими ночами, отгремев, закончились бои…». Устали бывалые воины, истосковались по дому, по родным, по любимым. Нужны были немалые усилия и самые разнообразные формы работы, чтобы преодолеть их преждевременные мирные настроения. Надо было бороться и с шапкозакидательством. Ведь часто приходилось слышать: «Мы победили фашизм, освободили Европу, а тут какие-то самураи… Да мы их сразу же поставим на колени!» Такое бодрячество тоже вредило делу подготовки воинов к трудным и, возможно, длительным боям. А ведь личный состав армии значительно пополнился молодежью 1926–1927 годов рождения. Ее надо было подготовить к решению сложных, ответственных задач, а не к легкой прогулке, как представляли будущие бои некоторые не в меру горячие головы.