В Гаване идут дожди - [2]

Старые и новые дома оставались позади, я шел дальше, вглядываясь в тени, скользя взглядом по окнам, разговаривая сам с собой, – еще один ненормальный в городе ненормальных и неврастеников, – спрашивая себя, что делают в эту минуту там и тут люди в своих жилищах, провожая глазами стаи парней, мчащихся на велосипедах и похожих на вспугнутых птиц, глядя на влюбленные парочки в каждом темном углу. Почти всегда мои блуждания завершались на набережной Малекон, у самого моря. Я люблю море, мне нравится смотреть на приливы и отливы, чередующиеся без отдыха и роздыха, безразличные ко всему, кроме своего исконного предназначения – лизать берег и шлифовать камни. Прибой всегда был и будет после всех нас. Наша жизнь сама как морской прибой с его вечной пляской волн. Приливы и отливы, то радости, то беды. С давних пор и по сей день отхлынувшая волна ко мне не возвращается.

Однажды поздним вечером, когда я в конце своего пути стоял и курил у моря возле отеля «Националь», со мной поравнялась молодая девушка. Она была очень хороша собой, и мне даже показалось, что на всем свете нет женщины прекраснее и соблазнительнее. Ей пришлось остановиться, чтобы зажечь сигарету, но все ее попытки были безуспешны. Боковой морской ветерок игриво гасил спичку за спичкой. Я шагнул к ней и, предложив зажигалку, помог зажечь сигарету, на мгновение вспыхнувшую огоньком.

– Thanks, – сказала она.

– Пожалуйста, – ответил я, и она обернулась ко мне.

Ее груди походили на две круглые маленькие дыни, в которые мне тут же захотелось впиться зубами. У нее были зеленые глаза, и все в ней напоминало мою супругу Бэби двадцатилетней давности.

Судя по ее внешности, одежде и манерам, я понял, что эта женщина – не для кубинцев. Было ясно, что ей просто предназначено быть с иностранцами.

– Я приняла тебя за иностранца, – сказала она тихо.

– Да, меня обычно принимают за еврея-сефарда, родившегося в Сингапуре и возмужавшего в Маутхаузене.

Ответ прозвучал насмешкой, и с моей стороны было неразумно, даже глупо вступать в разговор с этой очаровательной особой, которая выглядела гораздо моложе меня и, понятно, должна была развернуться и уйти, оставив обалдевшего идиота с носом.

– А я думала, что ты индус с Брахмапутры, – сказала она очень серьезно и чуть громче.

Ответила шуткой на шутку?

С минуту мы молча курили, глядя на море. В ее движениях была какая-то напряженная торопливость, словно она хотела поскорее разделаться с сигаретой. Видимо, ее что-то беспокоило.

– У тебя все в порядке? – спросил я, ожидая в ответ нечто вроде «А тебе что за дело?» или «Отвали». Но нет. Она ответила очень вежливо:

– Да. Спасибо.

– Как тебя зовут?

– Моника. Моника Эстрада Пальма.

Когда-то я был знаком с внучкой первого президента Республики Куба. Может быть, она окажется его правнучкой или кем-нибудь в этом роде?

– Ты родственница президента?

– Какого президента?

– Дона Томаса Эстрады Пальмы.[1]

Она что-то слышала об Эстраде Пальме, но точно не могла сказать, кто он такой и когда был президентом. Ей были не известны и другие президенты, правившие после 1906 года. Она их не знала и знать не собиралась.

Имеет ли она понятие об истории Кубы? Чуть позже я выяснил, что ей знакомы имена Марти, Гомеса и Масео,[2] но не более того. Может быть, она вообще нигде не училась? Не похоже.

– Разве в школе тебе ничего не рассказывали о кубинских президентах? – спросил я.

– Думаю, рассказывали, но меня никогда не интересовала история.

Тут Моника впервые улыбнулась, а легкий морской бриз шевельнул ее волосы.

– А тебя как зовут? – спросила она и, получив ответ, задала следующий неизбежный вопрос: – Чем ты занимаешься?

– Домами.

– Архитектор?

– Вроде того, – нагло соврал я. – А ты что делаешь?

– Укрепляю международные отношения.

Ветер с моря усилился, и я швырнул окурок в воду, где он немного поплавал, прежде чем утонуть.

Я не спросил ее, каков род этих отношений. В наши времена лучше поменьше спрашивать.

Мимо проходил торговец жареным арахисом, его монотонные выкрики сливались в заунывную погребальную молитву: «Мане, мане, мане, бери мане, бери мане…» – и затихали вдали.

– Когда-нибудь и я займусь решением международных дел, – сказал я.

Она тоже деликатно промолчала, не поинтересовавшись, каких таких дел.

– Ну и как тебе живется? – Мой взгляд снова скользнул по ее груди.

– Да так, не жалуюсь.

– Не хотела бы ты со мной укрепить национальные отношения? – спросил я, постаравшись улыбнуться как можно приятнее, хотя и со значением. Мой опыт общения с женщинами показывает, что иногда надо действовать решительно, если не хочешь упустить свой шанс.

Она смерила меня взглядом.

– Почему бы и нет? Может, знакомство с тобой мне пригодится.

Эта девушка была прямодушна и чистосердечна и не ходила вокруг да около. Таких не часто встретишь.

– Чудесно! – воскликнул я. – Давай сделаем вместе по глоточку?

Такое приглашение было весьма смелым шагом с моей стороны, ибо долларов в моем кармане явно не хватало, чтобы пригласить ее в нормальный бар, как она того заслуживала. Единственным местом, где мы могли бы выпить, была моя квартирка или какое-нибудь злачное заведение.