В двух лицах... - [8]

— Ну, а еще в одном направлении?

— Каком?

— Прямо поперек — под прямым углом к тем двум первым направлениям, о которых ты упомянул.

— Ах, это! — Джон Бретон отхлебнул виски, словно настроение у него заметно улучшилось. — В дни, когда я увлекался научной фантастикой, мы не считали это настоящим путешествием во времени. Это вероятностное путешествие.

— Пусть так, — умиротворяюще сказал Джек. — Как ты относишься к идее вероятностного путешествия?

— Ты хочешь сказать, что ты из другого настоящего? Из другого потока времени?

— Вот именно, Джон.

— Но чего ради? Будь это правдой, что привело бы тебя к нам? — Джон Бретон поднес рюмку к губам, но не отпил. — Ты сказал: девять лет. Это связано с…

— Я услышала голоса, Джон. — В дверях стояла Кэт. — Кто это у тебя? Ай!..

Едва она вошла, Джек Бретон встал. Он видел только ее — как и в ту последнюю ночь, когда расстался с ней, еще живой. И вот — опять она — настоящая, полная жизни, совершенная. На мгновение он встретил взгляд Кэт. Она тотчас отвела глаза, но в его мозгу вспыхнул фейерверк восторга. Он уже вошел с ней в контакт. Не сказав ни слова, он вошел с ней в контакт!

— Джон? — Голос был дрожащим, неуверенным. — Джон?

— Сядь, Кэт! — сказал Джон Бретон сухим холодным тоном. — По-моему, нашему другу есть о чем нам рассказать.

— Может быть, и Кэт чего-нибудь выпьет? — заметил Джек Бретон. — Это ведь займет много времени.

Кэт смотрела на него с опаской, восхитившей его, так что ему пришлось сделать усилие, чтобы унять дрожь в голосе. («Она знает! Знает!») Пока его альтер эго наливал для нее стопку бесцветной жидкости, он вдруг спохватился, что ему угрожает непроизвольный переход. Он проверил свое зрение. Оно не утратило четкости — ни тейкопсии, ни медленно заходящей черной звезды, ни крепостных фигур. Видимо, все было в порядке.

Неторопливо, тщательно он начал излагать факты, давая возможность прошедшим девяти годам воссоздаваться на туго натянутом экране его сознания.

3

Кэт пошла по тротуару мимо сверкающих витрин. В серебряной накидке, туго стянутой поверх легкого платья, в туфлях на шпильках, отчего ее длинные ноги казались еще длиннее и стройнее, она выглядела, как идеализированный киновариант любовницы гангстера. Сияние витрин проецировало Кэт в его сознании с поразительной четкостью, и он увидел — потрясенный словно совершенно новым открытием — крохотные голубоватые жилки под ее коленями. Бретона захлестнула жгучая волна нежности.

«Ты не допустишь, чтобы Кэт шла ночью по городу одетая так!» — настойчиво сказал ему внутренний голос, но тогда ему пришлось бы бежать за ней, упрашивать… Он заколебался, а потом зашагал в противоположном направлении, изнывая от отвращения к себе, злобно ругаясь.

Полицейская патрульная машина остановилась перед его домом примерно через два часа.

Бретон, стоявший у окна, побежал к двери на свинцовых ногах и с трудом ее распахнул. Два детектива с мрачно враждебными глазами на фоне фигур в синей полицейской форме.

Детектив показал ему бляху.

— Мистер Джон Бретон?

Он кивнул, не в силах говорить. «Прости меня, Кэт, — думал он. — Прости и вернись. Мы поедем на вечеринку…»

— Я лейтенант Конвери. Убийство. Вы разрешите мне войти?

— Конечно, входите, — глухо сказал Бретон.

Он повел лейтенанта в гостиную и с трудом подавил желание поправить диванные подушки, словно хозяйка, встречающая неожиданного гостя.

— Не знаю, как сообщить вам, мистер Бретон, — медленно произнес Конвери. У него было скуластое загорелое лицо и крохотный нос, словно бы и не разделявший широко посаженные глаза.

— В чем дело, лейтенант?

— Ваша жена… она, как выясняется, шла сегодня вечером через парк совершенно одна… И на нее напали.

— Напали? — Бретон почувствовал, что ноги у него подкашиваются. — Но где она сейчас? С ней ничего не случилось?

Конвери качнул головой.

— Мне очень жаль, мистер Бретон. Она убита.

Бретон рухнул в кресло, мир вокруг расширялся и сжимался, точно камеры внезапно обнаженного огромного сердца. «Это я сделал, — думал он. — Я убил мою жену!» Он смутно сознавал, что второй детектив отвел Конвери в сторону и что-то ему зашептал. Через несколько секунд Конвери вернулся к нему.

— Мой напарник напомнил мне, мистер Бретон, что я поторопился. По правилам мне полагалось сказать, что обнаружен труп женщины, и документы, найденные на нем, указывают, что это ваша жена. Хотя в подобных случаях, когда все ясно, я предпочитаю не тянуть. Однако, порядка ради, скажите, есть ли у вас основания полагать, что труп женщины лет двадцати пяти, высокой, с черно-золотыми волосами, одетой в серебристо-голубое вечернее платье, который мы нашли неподалеку от входа в городской парк со стороны Пятидесятой авеню, это не труп миссис Бретон?

— Никаких. Она сегодня вечером ушла одна именно в таком платье. — Бретон закрыл глаза. (Это я сделал. Я убил мою жену!) — Я отпустил ее одну!

— Тем не менее, необходимо провести официальное опознание. Если хотите, патрульный отвезет вас в морг.

— Не обязательно, — сказал Бретон. — Я могу поехать сам.

Ящик морозильника легко выкатывался на хорошо смазанных подшипниках, и в голове Бретона возникла непрошеная мысль: «Недурная машина». Он посмотрел на холодное отрешенное лицо Кэт, на бриллианты влаги, изгибающиеся цепочкой вдоль бровей. Невольно его правая рука потянулась, чтобы прикоснуться к ней. Он увидел черные полукружья машинного масла под ногтями и приказал руке опуститься. «И ни единого нет на тебе пятна».