В движении вечном - [110]

Титаны?

Под стать и титаны, и это бесспорно, их даже побольше — Россия, гордись!

И снова случайность плюс те же законы, законы слепые плюс случай слепой? Зигзаг, мол, удачи: ну, выпало так-то, могло быть и раньше, могло быть потом.

Но, стоп, ну-ка, ну-ка, вглядитесь в кануны! — что грянуло вскоре, вам дату назвать? Я вижу в Италии метку на самом изломе, в России словесность еще и пророк.

Словесность российская.

Великая русская классическая литература 19-го века… Что, что есть она в целом? — она то и есть, что мы есть из себя. Читаем титанов и просто великих — да, да, мы такие, такие всецело без всяких прикрас. Меняются моды, течения, песни, болтанка в стакане, а суть-то одна. «Марксистская» мода, и хором в марксисты, в конкретике зелень, и зелень вокруг… Куда с такой сутью — и в раи земные? — ответ у Лескова, читаем в романе названье одно.

А это совсем уж как Свыше всевидящим взглядом, строкой сокровен-ной и в самую суть. И кем напророчено… Духом Святым?

«… Что в том, что он теперь повсеместно бунтует против нашей власти и гордится, что он бунтует? Это гордость ребенка и школьника. Это маленькие дети, взбунтовавшиеся в классе и выгнавшие учителя. Но придет конец и восторгу ребятишек, он будет дорого стоить им. Они ниспровергнут храмы и зальют мир кровью…»

Федор Достоевский. «Великий инквизитор»

Сбылось?

Теперь уже ясно, урок получили. Отринешь ты Вечность, останется миг.

2 Понятая необходимость

Случайность — непонятая необходимость

Георг Гегель

Ленин восхищался бетховенской «Аппасионатой» с тех пор, как впервые услышал.

«Изумительная, нечеловеческая музыка. Я всегда с гордостью, может быть наивной, детской думаю: вот такие чудеса могут делать люди», — эти его слова записал однажды Горький.

«Чудеса, нечеловеческая музыка…»

А ведь это в том же ряду, что «эпоха нуждалась и породила»! Глубоко символично сейчас видеть слова эти искренние, слова, словно невзначай слетевшие с уст воинствующего материалиста, в них ведь столь явственно видится та же улыбочка, «улыбочка легкая с Высших высот». И пусть слова эти искренние о любимой сонате приведены вовсе не для «улыбочки», но соблазн был уж очень немалый, чтобы удержаться и не довершить вот таким образом великую троицу, что так долго сияла на наших просторах на месте Святой.

А приведены эти слова вот почему. Сказаны они о чудесной сонате, сказаны воистину от души, сказаны так, что лучше и нельзя сказать. Лучше невозможно сказать, вот потому-то они и понадобились. Ведь так в точности можно сказать и о любом другом великом художественном творении, музыкальном, живописном, словесном вне зависимости от жан-ра. Я утверждаю, утверждаю без всяких сомнений малейших, что в каждом великом художественном творении людском есть нечто вот это, есть Нечто изумительное, нечеловеческое, чудесное.

Пример ярчайший, краеугольный.

Святое Писание. Писали люди, множество разных людей самых разных чинов и рангов от простого до царского. Писали на протяжении пятнадцати веков, но единство в поэтике, ритме! — единство такое, что словно один человек писал. Писал изумительно, нечеловечески, чудесно.

Подобно и в каждом великом творении людском. Каждое великое людское творение есть лучик кристальный, ярчайший, исходящий алмазным сиянием из самого сердца Святого Писания, преломляющий его неповторимо и вечно именно в «изумительном, нечеловеческом, чудесном».

* * *

«Случайность — непонятая необходимость».

Когда впервые были услышаны эти три слова, тот час! — тот час на память и слова ленинские о любимой сонате. Там несколько минут восхитительной музыки, а здесь три слова всего. Три слова всего, а уйма какая единого Мира, уймища всеохватная… Три слова всего, а… изумительно, нечеловечески, чудесно.

Ведь что есть случайность в Мире привычном материальном?

Это и необходимость в смысле основополагающем. Это то, что и должно было случиться. потому как в Мире материальном действуют физические законы. Физические законы — основа материального Мира, все, что «случается» в нем, происходит именно по этим законам. Случается и происходит именно так, как и должно произойти.

Там, где законы видны и легко описываются математически, «необходимость» понятна. Если пустим вниз груз по наклонной плоскости, он скользнет вниз, как и положено по закону. Дальнейшее также произойдет по закону, и мы легко опишем то, что случится. Случится обязательно, «необходимо». Физические законы в данном случае просты и понятны, математическое описание простое, доступное, отсюда и «понятая» необходимость. Случайность нам здесь не нужна.

Принципиально иная ситуация возникает тогда, когда имеется взаимосвязь множества физических законов и детальное описание невозможно. Вот самый простой пример, пример широкий, классический. Монетка. Казалось бы, наглядно и просто, а какое немыслимое переплетение внешних условий и обстоятельств!

Как упадет в итоге монетка?

Это зависит от того, с какой силой мы бросим, под каким бросим углом, какой градиент воздушных масс на пути, каков материал и рельеф пола, и еще, и еще. Обстоятельств множество, и в целом процесс совершенно неописуем детально, математически. Мы можем говорить лишь об итоговом результате, но не решить задачу — почему результат по-лучился именно таким. Мы «не понимаем», не в состоянии объять даже с помощью самого мощного компьютера этот элементарнейший наглядный акт, потому и говорим, что орел или решка выпали случайно. Но ведь произошло это согласно действующим законам, произошло именно так, как и должно было произойти.