В долларе шесть даймов - [5]

И оказался за одним столиком с Главным Нумизматом Мира.

— Сенсация века! — прошептал он. — Выпущен шестидаймовый доллар. В одном экземпляре. Аверс, реверс и гурт неотличимы от обыкновенного, определить можно только при размене. Представляете, сколько он будет стоить через пару десятков лет?! О нем не знает никто. Берусь выцарапать его, если буду знать, кто его зацапал.

— О'кей! — бодро воскликнул Главный Нумизмат. — Всех на уши поставлю, но узнаю, где этот доллар!

— …Так я и думал, — бормотал Майк через два месяца, отклеивая фальшивые усы. — Значит, все-таки Сицилиец. Теперь вся надежда на него…

Из шикарного автомобиля, остановившегося у штаб-квартиры самого Крестного Отца-И-Сына, выскочил молодой парень в ковбойке, с серьгой в ухе и четырьмя браслетами на руках.

— Эй, Джонни! — крикнул он детине с автоматом, преградившему ему путь. — Меня ждет Капо.

— Я не Джонни, — процедил детина.

— Брось, Джонни. Никому не интересно, как тебя зовут на самом деле.

— Мне интересно, — не сдавался охранник.

— На здоровье, Джонни, — пожал плечами Майк. — Слушай, будь хорошим мальчиком. Меня ждут…

— Кто там, Джонни? — на пороге появился сам Мистер Мафия. — А, это ты, Майк…

В этом доме не было нужды хитрить.

— Старина, — сказал Майк бывшему сослуживцу по сыскному агентству, а ныне главе куда более мощной организации, — только ты можешь мне помочь. Есть один хитрый бак, который наверняка осел в твоей семье…

…Мистер Мафия хмурился.

— Нет, — сказал он с сожалением, — такого бака у меня в кармане нет. И я даже не знаю, где он может быть. А жаль… — пробормотал он. — Это был бы грандиозный рэкет. Доллар за шесть даймов! В этом заложен не один миллион… Уж я бы нашел способ… — он задумался.

— Послушай, дружище, — не успокаивался Майк. — Может, здесь поработали твои конкуренты? Скажем, китайская мафия? Или ребята с Брайтон-Бич?

— Что?! — вспылил Сицилиец. — Ты думаешь, что они хоть в чем-то лучше работают, чем мои парни? Да я их вот здесь держу, понял? От кого, Майк, а от тебя я такого не ожидал…

…Майк брел по тротуару. Расследование зашло в тупик. Ну кто бы мог подумать, что Главный Жулик страны прошляпил такой талисман, как шестидесятицентовый доллар! «Плохо работает, — думал Майк. — А еще Главный Жулик…» И вдруг его осенило. Он свистнул — и желтое такси с визгом затормозило у тротуара.

— Белый Дом, — сказал он шоферу.

— Майк, ты гений! — вопил Джордж, сжимая в кулаке свой уникальный доллар и хлопая другой рукой Майка по плечу. — Но ради всего святого, как ты его достал?

— Нет ничего проще, — голосом Холмса ответил довольный Майк. — Надо было лишь вспомнить, кто у нас Самый Главный Жулик…

И был вечер, и было утро, и были горы долларов, медленно расщепляющиеся под треск расходящихся минут, и центы приглашали секунды на вальс, и вихрь, возникший от перепада временного давления гасился грудой серебра, и шел распад времени, и шел распад денег, и Майк провожал Джорджа в прошлое — в путешествие, из которого до сих пор никто не возвращался. Никогда.

Но есть ли «никогда» в расщепленном времени?

Майк ждал Джорджа назад, а время шло, хотя и укрощенное серебряной лавиной, но все такое же неумолимое, и по радио начался спектакль, автором которого был человек, устами которого тоже иногда говорила народная мудрость. И Майк похолодел, услышав название спектакля и поняв, что никогда не дождется Джорджа Колбайва, и никогда не будет правил для времени, потому что время тоже играет с нами, и убивает нас, и не верит нам, и не подчиняется нашим законам и нашей мудрости. Потому что…

— Время — предатель! — произнес голос радиодиктора. А голос радиодикторши подтвердил:

— Время — предатель!

Их устами говорила народная мудрость.

Мудрость Альфреда Бестера, с вашего позволения.