В дальних странствиях - [15]

Автор не имел возможности глубоко изучить социальные отношения в индийской деревне и уловить всю сложность системы землепользования. Тем не менее он справедливо подмечает, что настоящей язвой является ростовщичество: «Каждая деревня имеет своего буниа-кулака, который держит все население в полной денежной зависимости и пользуется безусловным покровительством английского закона, так что весь избыток дохода от земледелия остается в его руках» [19, с. 554].

Главную цель своего владычества в Индии англичане, по мнению автора обзора, усматривают в тех огромных денежных выгодах, какие дает эксплуатация колонии. Эти выгоды он разбивает на несколько рубрик: использование емкого индийского рынка с 300-миллионным населением для сбыта английских хлопчатобумажных тканей, металлических и других изделий; выгодное помещение капиталов в оросительные работы, железнодорожное строительство, плантационное хозяйство; возможности высокооплачиваемой службы для англичан в гражданском и военном управлении, на железной дороге, плантациях и пр.; возможности занять «70 тысяч английских пролетариев» на выгодной для них военной службе. Говоря о помещении капиталов, Щербатов отмечает, что вклады в плантации индиго, кофейного и хинного деревьев на общую сумму 4–5 млрд, индийских рупий дают прибыль 5–6 % годовых, тогда как в Англии общепринятый процент на капитал вдвое меньше (2–3 %) [19, с. 559].

«Все громкие слова англичан об их благодетельном влиянии суть не более как фразы, — восклицает далее автор. — Опираясь на свою организацию, на 200 000 войска и 150 000 полиции, вооруженной и дисциплинированной, англичане отлично сознают свою силу относительно обезличенной ими, деморализованной своей религией массы» [19, с. 562].

Ссылаясь на мнение некоторых английских и индийских государственных деятелей, например главного министра низама Хайдарабада, автор указывает на плачевные результаты английского управления, выражающиеся в обнищании населения и истощении производительных сил страны. Щербатов дает в этой связи меткое и образное определение английского управления, сравнивая его с громадной дренажной системой, которая вытягивает из страны все соки в пользу Англии. Англичане остановили прилив к земле капитала и разумного труда, поскольку все доходы земледельца направляются на оплату дорогостоящей британской администрации и процентов по капиталовложениям английских предпринимателей. В результате земля, обрабатываемая из года в год и дающая ежегодно по два урожая, истощается.

По убеждению Щербатова, «владычество англичан в Индии не есть явление нормальное для страны, вся история которой прошла в постоянном покорении и подчинении наплыву новых завоевателей из более энергичных северных рас» [19, с. 563]. Автор признает крайнюю непопулярность англичан в Индии. Он усматривает одну из главных причин неприязненности индийцев к англичанам в отсутствии какого-либо возвышенного принципа в основе их управления.

Путешественники отмечают тяжелое положение политически бесправного населения страны. Никакими политическими правами не располагали даже зажиточные индийцы: помещики, торговцы, предприниматели. «Вопреки букве закона положение туземцев, какого бы они ни были звания, крайне приниженное в сравнении с последним из англичан», — справедливо подмечает автор обзора [19, с. 563]. Далее он пишет, что почти все слои индийского населения постепенно беднеют, нередко терпят голод. Щербатов приходит к убеждению, что англичане в Индии лишили себя социальной опоры, и им не на кого будет опереться в случае каких-либо осложнений. Автор выражает уверенность, что освобождение Индии от английского владычества произойдет и «будет причиной нарушения экономического благосостояния и. падения политического могущества Англии» [19, с. 566].

Давая характеристику индийского народа, Щербатов не избежал, к сожалению, влияния буржуазно-шовинистических концепций идеологов британской колониальной политики. Он упрекает индийцев в непонимании гуманизма европейцев, фетишизирует изнеживающее и расслабляющее, по его мнению, влияние климата на местное население, пытается найти негативные черты в самом характере индийцев, делающие якобы неизбежным их подчинение завоевателям. В то же время он обнаруживает в британском владычестве и некое позитивное начало: англичане якобы установили мир в Индии, покончили с феодальными усобицами, разбоем, избавили население от голодовок. Однако голодовки, уносившие сотни тысяч людей, были обычным явлением в колониальной Индии, о чем косвенно сам автор упоминает в другом месте обзора. Никакого долгожданного мира в стране не наступило. Только теперь, при колонизаторах, мир нарушался не феодальными усобицами, а народными волнениями, восстаниями против колонизаторов и карательными экспедициями против восставших.

Чувствуя зыбкость своих рассуждений, автор снова переходит к негативным оценкам колонизаторов: «Но признавая все вышесказанное в оправдание английского владычества, нельзя не выяснить и другой стороны медали. Собственно заслуги англичан в этом нет: как при управлении компанией имелись в виду только денежные выгоды, так и теперь Англия ничего не дает даром Индии, а дает на таких выгодных условиях, которых она нигде бы не получила. При компании обладание Индией было доходным торговым предприятием, теперь это — доходное финансовое предприятие» [19, с. 561–562].