В черном, черном городе… - [6]

Петр Николаевич вздрогнул, как от щелчка кнута, и сказал честно:

— Это — о "попаданце".

Черный человек брезгливо отбросил книгу в угол.

— А эта?

— Это боевик.

— То есть, я так понимаю, что весь смысл книги в том, что все и всех убивают?

— Главный герой выживает в конце.

— А вот эта?

— Это космоопера.

— Опера? Тут стихи? — он даже пролистнул пару страниц, заинтересовавшись.

— Нет, это просто такое большое произведение про космос и про полеты.

— Научная фантастика? Двигатели, проблема времени и пространства?

— Н-нет, — опять заикнулся Петр Николаевич. — Скорее, пираты, масштабные сражения. Но в космосе.

— Так… Эта?

— Это юмористическая фантастика.

— То есть, для смеха… Ну, что же, и чесалка для спины иногда нужна человеку… И коврик в ванной…

Черный человек прошелся по комнате, всматриваясь в обложки книг на полках закрытых шкафов. Потрогал клавиатуру выключенного компьютера. Раздвинул плотные шторы, впустив солнечный луч. Выглянул во двор. Он был мрачен и сосредоточен. Петр Николаевич смотрел затравленно, ожидая, неизвестно чего. Под мышками было мокро и холодно — это было неприятно.

— Но ты хоть грамотный? — негромко спросил гость.

— Я закончил педагогический! — гордо выпрямился Петр Николаевич.

— Ну, что же… Придется помучиться, конечно. Если долго мучиться, что-нибудь получится. Так? Ты прибери пока здесь, что ли. А через пару часов я к тебе снова загляну. Поработаем. Эх, поработаем! — он громко хлопнул руками в черных перчатках и потер их одну о другую. И с хлопком этим исчез.

Петр Николаевич облегченно выдохнул. Он стоял у стены в своей комнате. В углу валялась груда книг в цветных переплетах с яркими картинками. Никого…

— И что это было? — вслух спросил он сам себя.

— Не что, а — кто, — отозвалось откуда-то из-под потолка. — Музык я твой, ясно? К кому-то музу присылают, а к тебе — меня. Так что, до встречи, писатель. Будем писать!

Черный дождь

Весь день ломило затылок и тянуло в сон. Иногда он ловил себя на том, что по-настоящему засыпает с открытыми глазами. Тогда вставал, выходил из кабинета, старательно улыбаясь всем остальным, шел длинным коридором по красной ковровой дорожке в туалет и там тщательно умывался холодной водой. Медленно и обильно поливал голову. Потом промакивал слегка бумажным полотенцем и шел обратно.

— Что, Вить, давление после вчерашнего? — встретили его смехом после четвертой отлучки, когда он входил с мокрой головой, оставляя за собой мелкую капель на пыльном полу.

— Да не было вчера ничего такого, — бурчал он, проскальзывая в свой угол и скрываясь за монитором компьютера.

— Это у тебя, Витюш, давление. Старость подкрадывается…

Он молчал, не отзывался, чтобы не привлекать еще больше внимания. Женский коллектив — это особое сообщество. Тут только повод дай — сразу все бросают работу, собираются вокруг этого повода и обсуждают, обсуждают, обсуждают…

Ровно в семнадцать пятнадцать он выключил компьютер и выскочил на улицу, на ходу прощаясь со всеми. Зонтик в одной руке — на всякий случай, айфон с кино и всякой музыкой внутри — в другой. Пока дождя нет, надо успеть добежать до автобусной остановки. А уж в автобусе можно будет хоть и книгу почитать — для кино и музыки шумновато там.

Зонт он взял утром, посмотрев прогноз. В Интернете местные метеорологи уверяли, что день будет солнечным и теплым. Они опять забыли посмотреть в окно! Черные тучи прижали город к земле. На улице было как-то серо, неуютно и темно. И очень сильно пахло бензином, потому что некуда было деваться выхлопным газам из-под накрывших город туч. Над колоннами легковушек стоял сизый туман. А когда пошли-поехали на работу огромные МАЗы и КАМАЗы, то продыху просто совсем не стало.

Такой же сизый туман стоял над шоссейкой и сейчас.

Виктор переждал, задерживая дыхание, до зеленого света, перебежал на другую сторону и тут же углубился во дворы. Вдоль дороги было быстрее, потому что прямо, но дышать там совсем нечем стало. На ходу он поглядывал наверх. Тучи клубились и цеплялись за крыши. У стандартных двадцатиэтажных башен крыш уже совсем не было видно.

Он прибавил ходу — а ну как вдарит? Зонт — зонтом, но промокнешь все равно. Да и зонт-то был старенький и дохленький. Одна спица сломалась давно, внутри зонта проступили рыжие пятна ржавчины, доказывающие, впрочем, что основа и правда была "из железа", как и утверждал узкоглазый продавец в переходе год назад.

Ощутимо похолодало, как будто на улице вдруг включили огромный кондиционер.

Виктор, постепенно замедляя шаг, подошел к стеклянной прозрачной автобусной остановке и встал у бордюра в толпе таких же ожидающих. Видимо, автобуса давно не было. Пробки, дело привычное.

Только он достал из кармана свой айфон и мазнул пальцем, вызывая меню выбора книг, что-то холодное опустилось на бритую голову.

"Ну, вот, начинается", — подумал он, делая два шага назад и укрываясь под навесом. Что именно начинается, он не уточнял, потому что на асфальт стал сыпаться не град даже, а как будто легкий и прозрачный снежок. Это летом-то! Он становился все сильнее, потом сменился такими же мелкими сухими ледышками, и наконец ударил крупный, ровный, как на продажу, град.