В чекистской операции "Трест" - [4]
В числе других бумаг, была копия инструкции, утвержденной еще С. Ю. Витте для пограничников его эпохи. Запомнилось одно любопытное требование: кордонную книгу, — в ней записывались все наряды по охране границы, всякие происшествия, случившиеся за сутки, и замечания посетивших кордон начальников, — надо было хранить припечатанной к полу, на шнурке. Это для того, чтобы ленивые начальники не могли затребовать представления книги к себе для росписи без отрыва от собственной кушетки. Хорошо граф Витте знал свои кадры! Обращало внимание и такое требование: солдатам-пограничникам после демобилизации из армии запрещалось проживание в пограничной зоне. Недоверие полное и публичное!
Страна была бедной, и мало она могла дать своим пограничникам. Комендант участка Э. Орлов где-то нашел и дал нам старый телефонный аппарат, стенной, фирмы Эриксона. Кабеля не дал — нету! И пограничники сами между делом изготовили провод, раскрутив двухжильную колючую проволоку. Не из легких такая работа, если учесть, что из инструмента они имели только штык и отвертку.
Пограничной службы тогда толком, пожалуй, никто не знал. Искали, учились. По ночам я, бывало, не раз сам след к границе прокладывал — когда быстро, бегом, когда осторожно и неторопливо. Признаки следа как нельзя лучше разглядишь и днем с пограничниками этот самый след ищешь и по его признакам учишь распознавать, кто тут прошел — опытный ли нарушитель, терпеливо выжидавший, пока пройдет пограничный наряд, или напуганный новичок.
Сигнальных приспособлений и контрольных полос на границе не было, да и проложить эти полосы мы не могли: вся земля, кроме узкого четырехметрового бечевника вдоль пограничной реки, находилась в частном пользовании. Но выход нашли. Тщательно изучили и запомнили каждый метр береговой полосы, а в лесных массивах стебельки травинок связывали друг с другом. И так на протяжении многих сотен метров, местами по два-три ряда. Получалась совсем неплохая контрольная полоса!
Работа была тяжелой, но окрыляла надежда, что результаты наших поисков, наш опыт пригодятся, и не только нам сейчас, но и будущим пограничникам, лягут в основу уставов и наставлений.
Петроградское направление, в особенности на его лобовом, белоостровском участке, было наиболее напряженным. До города менее сорока километров, а до его оживленных пригородов — Левашова и Парголова — неполных двадцать. И все лесными массивами. Не заметил вовремя или не задержал нарушителя, значит, вовсе его упустил. В Петрограде уже не найдешь!
Вражеские агенты — шпионы и диверсанты — прорывались через границу группами по нескольку человек, хорошо обученные и вооруженные. Перестрелки с ними были довольно частым явлением. Били мы, попадало и нам. В одной такой схватке, в частности, получил ранение комендант участка Э. Орлов.
Вражеская агентура часто прикрывалась контрабандой. Наши законы были крайне мягкими, и она этим пользовалась. Лиц, пойманных с контрабандными товарами, если шпионских диверсионных связей установить не удавалось, всего лишь выдворяли из страны. Широко использовалась беспечность некоторых наших хозяйственных руководителей и издательских работников. Государственные объединения издавали подробнейшие рекламные справочники со всеми данными: номенклатура продукции, характер оборудования, мощность предприятия, численность персонала. Даже адреса и номера телефонов руководящих работников указывались. Такие справочники продавались в киосках, и по ним легко можно было установить направленность экономических усилий страны и темпы развития той или иной отрасли хозяйства.
— Удобно очень, — заявляли задержанные. — Сколько бы труда надо было потратить, чтобы все это узнать! И риск большой, и накладисто тоже. Шпионажа не докажете — нелегального у меня ничего нет. Все в киоске приобрел. На память, может быть.
Знали мы, о какой памяти идет речь, понимали, но — все законно! Мы только отбирали эти «памятные» справочники и выдворяли из страны их владельцев — больше ничего!
Наши заботы и тревоги умножились в связи с английским ультиматумом в мае 1923 года, известным как «нота Керзона». Она грозила нам захватом или уничтожением наших судов и другими насильственными мерами. Мы еще не забыли коварства англичан, помнили их хватку. Много было напряженных дней и бессонных ночей. Очень много! На охрану границы выходили всей заставой сразу, на пять-семь суток. Захватывали с собой и телефонный аппарат, чтобы им не пользовались без нас и во вред нам. Больше ничего стоящего и не имели.
Днем тогда границу охраняли парными нарядами. Один поднимался на дерево и наблюдал. Другой отдыхал под деревом и доставлял товарищу еду. Потом менялись местами и обязанностями. Ночную охрану несли одиночными нарядами — так обеспечивался более широкий фронт охраны.
Усталость достигла предела, а комендант все давил и давил: «Все, все на границу! Отдых потом, после…»
В один из этих дней в Старый Белоостров на машине приехал П. А. Залуцкий, член ЦК партии, в дальнейшем видный троцкист. Комендант Орлов просил его хотя бы очень коротко информировать командиров-пограничников о возможном дальнейшем развертывании событий в связи с «нотой Керзона». Залуцкий согласился, но узнав, что собралось всего человек десять, обиделся и выступать не стал:
В книге три документальных повести. В первой — «Красные финны» — И. М. Петров вспоминает о своей боевой молодости, о товарищах — красных финнах, которые после поражения революции в Финляндии обрели в Советской России новую Родину. В «Операции «Трест» автор рассказывает о своем участии в одноименной чекистской операции, в повести «Ильинский пост» — о своей нелегкой пограничной службе в Забайкалье в 30-е годы.
Повесть «Второй эшелон» и рассказы «След войны» посвящены Великой Отечественной войне. За скупыми, правдивыми строками этой книги встает революционная эпоха, героическая история нашей страны.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.