В боях за Украину - [46]

Наши танки стояли за курганом в кустарнике, а вражеские с кладбища под Николаевкой ударили во фланг нашей наступающей пехоте.

Колонна танков противника, не менее тридцати машин, устремилась к кургану Могила Орлова, пытаясь разрезать паши стрелковые части. Они шли на полном ходу и волей-неволей подставили свои борта под огонь советских танков, которые тут же открыли огонь с места. Запылал один танк, другой. Четыре «тигра» взорвались на наших глазах. За несколько минут противник потерял десять танков. Остальные, круто развернувшись, откатились назад.

Используя замешательство в рядах противника, пехота бросилась в атаку и прорвала оборону. Наши части трудным броском по грязи продвинулись от пяти до восьми километров вперед. Развить этот успех было нечем. Мы натолкнулись на оборону, которую на этот раз держали танковые части.

До вечера изменений на участке прорыва не произошло. Было принято решение закрепиться ночью на захваченном рубеже: пользуясь тем, что в темноте авиация противника бездействует, подтянуть к передовым линиям артиллерию, подвезти боеприпасы и с утра 11 января начать новые атаки.

11 января бои начались в 9 часов утра, с поздним зимним рассветом. Бездорожье не дало нам возможности полностью обеспечить новую атаку артиллерийской поддержкой. Многие орудия никак не удавалось протащить через грязь и переправить через балки и овраги, до краев наполненные талой водой. Наступление 11 и 12 января не дало значительного успеха, но кое-где нам удалось продвинуться вперед.

Нужно было сделать передышку для того, чтобы переместить прежде всего артиллерию. Именно «переместить». Слово «перевезти» здесь никак не подходит. Все вязло в совершенно разбухшей от избытка влаги земле. Приходилось наталкиваться на вражеские танки, увязнувшие по башню. Выручала нас конная тяга, но и для лошади путь был тяжел. Боеприпасы доставлялись вручную, в заплечных ящиках, на повозках. А это все требовало времени.

Бои 10–12 января показали, что противник надломлен. Нужен был еще нажим, еще удар, нужно приложить еще какое-то усилие — и его оборона развалится.

3

15 января представитель Ставки Верховного Главнокомандования А. М. Василевский и командующий фронтом Р. Я. Малиновский вызвали меня на совещание в штаб 46-й армии в Софиевку. На совещании присутствовали и командующие 46-й и 37-й армий генералы В. В. Глаголев и М. Н. Шарохин.

На совещании рассматривались перспективы дальнейших действий 3-го Украинского фронта. Как активизировать действия армий, какие для этого необходимо принять меры? Александр Михайлович Василевский сообщил, что Ставка Верховного Главнокомандования требует быстрейшего освобождения Никополя и никопольских рудников. Василевский прямо говорил, что дальнейшее промедление с решением этих задач нетерпимо.

Мы, командующие армиями, со своей стороны, выступили с просьбами пополнить войска людьми, танками, техникой, которую можно было бы использовать для подвоза боеприпасов.

Василевский записывал в блокноте наши требования, затем поставил вопрос: какой оперативный план наступательных действий предложили бы мы, командующие армиями, чтобы наступление наконец получило широкое развитие, и задача, поставленная Ставкой, была выполнена? Мы были не подготовлены к такому вопросу, а говорить экспромтом о большой операции нельзя было. Василевский предложил нам вернуться к армейским штабам, подготовить свои предложения и доложить их ему или Р. Я. Малиновскому. Срок — одни сутки.

В свой штаб я ехал по раскисшей дороге. Вездеход еле-еле пробивался сквозь месиво грязи. В дороге у меня и созрел план перегруппировки войск для эффективного удара.

В штабе мы все рассчитали на карте, сделали на ней необходимые отметки и я позвонил по телефону Р. Я. Малиновскому. Обиняками, не прямо, конечно, изложил командующему фронтом основы своего предложения.

В чем состояла суть этих предложений?

Я предлагал как можно быстрее перевести 6-ю армию генерала И. Т. Шлемина с левого берега Днепра на правый, ее части должны были бы в кратчайший срок сменить части 8-й гвардейской на участке от Днепра до поселка Дружба. За счет сокращения фронта появлялась возможность высвободить войска 29-го гвардейского корпуса для концентрированного удара на правом фланге армии: Ту же операцию по усилению своего левого фланга должен был проделать и мой сосед В. В. Глаголев (за счет растяжки фронта 37-й армии генерала М. Н. Шарохина). Таким образом, для удара на Апостолово освобождались и два корпуса 46-й армии.

Концентрированный, усиленный удар предлагалось нанести смежными флангами 8-й гвардейской и 46-й армий на фронте: Михайловна, Новые Ковны, Терноватка, Лошкаревка в общем направлении на Апостолово.

По достижении стрелковыми частями рубежа Сталинское — Павлополье я предлагал ввести в прорыв вновь прибывший в состав фронта 4-й гвардейский механизированный корпус генерала Т. И. Танасчишина.

Тут же мной была отправлена телеграмма с этим планом наступательных операций в штаб фронта. Ответа долго ожидать не пришлось. Спустя сутки Р. Я. Малиновский сообщил по телефону, что план принимается, что штабом фронта готовится соответствующая директива и что командующий 6-й армией генерал И. Т. Шлемин получил указание ускорить перевод всей армии на правый берег Днепра, чтобы сменить войска 8-й гвардейской армии на участке Днепр — поселок Дружба. Таким образом, полоса фронта перед 8-й гвардейской армией сокращалась на шестьдесят километров.