В боях за Молдавию. Книга 6 - [10]

На окраине села по обрывистому берегу Прута была заранее подготовлена система обороны — окопы, блокгаузы, НП, ходы сообщения. Отсюда я впервые увидел цепи вражеской пехоты. В касках, со шкодовскими винтовками, они шли под прикрытием артогня и обстрела самолетов. Послышался уверенный, как бы даже обычный, будто на занятиях, голос Мокина: «Подпускай ближе! Еще ближе!» Признаюсь, этот командирский голос меня успокоил больше, чем что-либо другое. «Огонь!»— услышал я и нажал на спусковой крючок автомата, предварительно взяв в перекрестие прицела движущуюся цель — фашистского офицера.

Следующую атаку фашисты рискнули начать только двумя часами позже. И она была нами отбита!

А ближе к вечеру, видя, что противник больше не показывается, Мокин организовал вылазку нашей небольшой группы на территорию врага. Мы захватили в плен вражеских офицеров и солдата — это были первые добытые нами «языки», взяли также ценный для нас трофей — станковый пулемет «шкода» с воздушным охлаждением, металлической лентой (у нас не было ни одного станкового пулемета). Старший лейтенант Мокин, зная, что я окончил школу младших командиров-станкопулеметчиков, приказал быстро освоить трофейную технику. Я осмотрел «шкоду», установил на позиции и дал пробную очередь. Пулемет действовал нормально. Так в тот день я снова стал станкопулеметчиком…»

Ветеран отряда полковник в отставке М. М. Яценко давно на пенсии: ему скоро исполнится 80 лет. Живет он в родном своем Киеве. До войны и в первые дни боевых действий Яценко был заместителем командира 3-й комендатуры по политчасти. В своих письмах он всегда подчеркивает огромное значение политико-воспитательной работы, высокого идейно-нравственного уровня пограничников, авангардной роли коммунистов и комсомольцев.

«Мы были сильны духом, горячим патриотизмом, верой в непобедимость ленинского дела, — пишет Михаил Митрофанович. — Личный состав отряда — от командования до бойца — был влюблен в пограничные войска и гордился ими. Примером высокой партийности, нравственной чистоты и требовательности (начиная с себя) были начальник отряда майор С. М. Фадеев, старший политрук А. И. Курбатов, секретарь партбюро старший политрук В. Д. Живоглядов. Это были глубоко идейные люди, они по-настоящему готовили людей к защите Родины, а в душах бойцов и командиров посеяли действенный патриотизм и высокую духовность. С них мы брали пример во всем.

В ночь с 21 на 22 июня мы с комендантом участка капитаном В. А. Персиковым не спали. Снова и снова проверяли, что делается на заставе, кто из командиров и политруков находится непосредственно в нарядах, кому в эту ночь поручено боевое дежурство, как расставлены коммунисты и комсомольцы. В два часа ночи в комендатуру (она находилась в западном предместье г. Кагула) пришел начальник штаба отряда майор В. Б. Архипов, предупредил о возможности нападения, дал практические советы.

Когда вокруг здания комендатуры стали рваться первые снаряды, мы поняли, что началось… Персиков, отдав необходимые распоряжения, сказал мне: «Наше место, комиссар, там, где решается судьба всего нашего участка».

Полуторка, управляемая отцом коменданта, солдатом первой мировой войны, Андреем Михайловичем Персиковым, в эти минуты превратившимся из отдыхающего пенсионера в заправского воина, помчалась под частыми разрывами неприятельских снарядов в район 11-й и 12-й застав, где шел тяжелый бой. С нами было немногим больше десятка бойцов со станковым пулеметом «максим». С ходу мы вступили в бой.

Позднее начальник 12-й заставы Герой Советского Союза К. Ф. Ветчинкин признался, какой подъем и облегчение он испытал, увидев, что прибыла поддержка…»

Далее в письме старый комиссар пишет о подвигах рядовых защитников границы, называет героев ожесточенного сражения за мост — старшину Николая Наумова, младшего сержанта Василия Кисленкова, рядового Ахмеда Авгаева, павших смертью храбрых, но не пропустивших врага, автоматчика Василия Спирина, младшего политрука В. Н. Лепешкина, радиста Г. Паушкина, лейтенанта-хасановца Н. П. Бондарева, обеспечившего взрыв моста под носом противника. Сердечно, с большой теплотой полковник Яценко вспоминает о начальнике 12-й заставы лейтенанте К. Ф. Ветчинкине, в течение 12 суток руководившем обороной этого очень важного участка границы и удостоенного за мужество и доблесть, проявленные в первых боях, звания Героя Советского Союза, о начальнике 11-й заставы младшем лейтенанте Ф. Н. Подусте, награжденном орденом Красного Знамени…

Как и в письмах прежних лет, Михаил Митрофанович почти ничего не пишет о себе. Но в ночь на 22 число и в тот кровавый рассвет мне лично довелось не раз видеть самого Яценко в бою. Он был ранен. На ходу сделав перевязку, остался на передовой. Так же поступил и комендант капитан Персиков, многие другие бойцы и командиры. Присутствие военкома, его пример бесстрашия, готовности к самопожертвованию воодушевляли пограничников на подвиги. Комиссар был инициатором выпуска первой листовки-молнии, призвавшей бойцов и командиров равняться на героев первого боя, проявлять в борьбе с фашистами свойственные пограничникам мужество, отвагу и стойкость.