В боях и походах (воспоминания) - [62]

Останутся здесь и все подразделения, обслуживающие тыл, — хозяйственники, обозные, писаря, медицинские сестры, повара... Ведь в тылу у врага конная группа должна быть стремительной, подвижной. Как «тыловики» были огорчены и недовольны! Как им хотелось идти в опасный рейд вместе со своей частью! Они убеждали, что владеют и штыком, и шашкой, и винтовкой и могут драться не хуже остальных. Они рвались в бой.

Я утешил их:

— Будет время, когда и вам придется драться, и, поверьте, тогда принесете во сто раз больше пользы, чем сейчас.

«Тыловики» повеселели.

К вечеру Бацкалевич, опытный и хладнокровный конник, получив последние указания, стал готовиться к прорыву. Я от души пожелал отважным конникам удачи.

Ночью мы неслышно, лесом, подошли к шоссе. Там двигалась колонна танков и автомашин. Прорыв был неожиданный для гитлеровцев, стремительный, как налетевший во тьме вихрь. Оставшиеся в живых шоферы бежали, бросая на шоссе машины. Теперь шоссе было запружено до отказа. Что делать? Надо сдвинуть машины, отвести их в сторону, открыть проходы. Нашелся военный врач, пожилой человек в очках, умевший, оказывается, управлять автомобилем. Он сел за руль, отвел машину, вернулся к следующей — и так освободил широкий проход. Я благодарил его, думая: вот как хорошо, когда человек владеет не только своей основной специальностью, но и еще одной, дополнительной!

Конники перешли шоссе и исчезли в густом лесу. Они ушли на север, в тыл к противнику. Умолк конский топот, не слышно было больше звуков ломающихся веток...

А фашисты опомнились. По шоссе загудели танки и машины. Началась беспорядочная стрельба. Теперь они обрушились на нас. И мы приняли удар на себя, чтобы дать возможность Бацкалевичу уйти как можно дальше.

Мы дрались до утра, дрались весь следующий день и следующую ночь. Гитлеровцы пытались окружить нас, но мы все ушли из окружения.

А Бацкалевич начал действовать у гитлеровцев в тылу. Он нападал внезапно, неожиданно, всегда ночью. В одном месте целый батальон моторизованной пехоты врага беспечно расположился в лесу. Конники опрокинули фашистов, разгромили весь батальон, захватили радиостанцию, мотоциклы, велосипеды, грузовики с продовольствием. Исчезли они так же быстро, как и появились.

За голову Бацкалевича гитлеровцы назначили награду. Мотомеханизированные части пытались перехватить конную группу на дорогах. Отряды гитлеровцев рыскали по лесам, и им удалось случайно наткнуться на конников и окружить их.

Вот когда пришло время показать себя «тыловикам». Им поручили ударить по немцам с тыла, выручить свою часть.

— Обстановка требует теперь и вашего участия, — сказал я им. — Надеюсь, покажете, что вы — настоящие конники.

И «тыловики» отличились. Они дрались смело, мужественно. Окружение распалось. На болотистых кочках лежало триста трупов гитлеровцев. Под деревом нашли мертвого гитлеровского генерала...

Конная группа исчезла в неизвестном для гитлеровцев направлении. И, пока они кинулись ее искать, она в следующую же ночь вынырнула в другом месте, где ее никак не ждали. Здесь, в одном селении, был захвачен со всеми документами немецкий штаб. Тогда по пятам конной группы двинулась вражеская мотопехота. Конники снова уничтожили целый фашистский батальон. И опять— словно сквозь землю провалились.

Через несколько дней в тылу у противника был взорван важный мост. На следующую ночь — еще один мост. Фашистские танки и броневики застряли возле переправы. Конники принялись уничтожать их, жечь цистерны с горючим. Прошло много дней. Группа Бацкалевича прорвалась обратно и соединилась со своими.

Результаты ее действий были отличны. Кроме того, что она уничтожила мосты, орудия, бронемашины, горючее, солдат, группа надолго оттянула с фронта значительные немецкие силы. И это принесло облегчение всем нашим частям на данном участке фронта.

НЕУЛОВИМЫЕ

Группа, которой командовали храбрые, боевые командиры Якунин и Кулиев, собиралась в глубокий рейд по тылам врага.

Несколько фашистских бомбардировщиков гудели над лесом. Вдали послышались глухие разрывы бомб. Немцы бомбили наугад.

— Знают, что где-то в лесу кавалеристы. Вот и стараются, — сказал один из командиров.

— Ночью «люстры» вешают, зажигательные бомбы кидают. Да разве в лесу нас найдешь?! Это тебе не шоссе бомбить! Лес — он кругом зеленый, на сотни километров. Попробуй-ка найди.

— У них о конниках слава идет, — сказал другой. — Недавно мы пленных захватили, так они говорят: «У вас тут кругом фронт: и спереди, и сзади, и в ста километрах от фронта. По ночам к нам в тыл налетают казаки, все сметают с лица земли». Это Бацкалевич их перепугал.

Якунин и Кулиев тщательно разрабатывали план операции. Моторизованная группа противника движется на город Р. Наши конники должны войти противнику во фланг и задержать его. Выступят конники, как только стемнеет.

Мы подошли к роднику, выбивавшемуся из-под черных корней, и напились чистой холодной воды. В лесу начало темнеть. Было слышно, как просыпался наш лагерь. Лес оживал. Как только окончательно стемнело, кавалеристы выступили.

События этой ночи развивались стремительно. Якунин со своей частью внезапно вышел как раз во фланг фашистской мотомеханизированной группе. Прежде чем фашисты успели сообразить, в чем дело, Якунин с ходу развернулся, открыл артиллерийский огонь и удачными выстрелами уничтожил пятнадцать немецких танков. Гитлеровцы всполошились, принялись отчаянно защищаться. Якунин принял бой. Тем самым он привлек на себя группу противника и отвлек внимание от Кулиева. Кулиев, как только увидел, что противник нацелился против Якунина, сильным ударом прорвался на север. Теперь он оказался в тылу немецкой группы, действовавшей против Якунина, и яростно обрушился на нее. Конники принялись уничтожать танки и машины, живую силу противника. Это был великолепный ночной бой, один из тех, которых так боялись фашисты. Они запросили помощь, и к ним спешили уже на подмогу крупные фашистские соединения...