В бой уходили десантники - [68]

Выход к своим войскам оказался трудным. В разведку на поиски прохода через линию фронта вместе с Михаилом Усатовым ушли Бойцов и Книжников. С нетерпением ожидали их возвращения в землянке вблизи деревни Дубровка. Они вернулись лишь через четыре дня.

— Проход есть, товарищ лейтенант! — доложил Усатов.

В землянке воспрянули духом. Даже не верилось, что такое может быть. Прошло более трех месяцев, как они начали действовать в тылу врага, но из-за осложнившихся условий не могли пробиться через заслоны фашистов.

— Что-то не верится, — заявил Иванченко.

— А вот доказательство! — И Усатов вручил младшему политруку газету с приказом Верховного Главнокомандующего по случаю 24-й годовщины Октября.

Когда же он стал угощать махоркой, все убедились, что разведчики побывали за линией фронта.

14 декабря группа Диденко вышла по льду озера Селигер в расположение своих войск и оказалась в полосе Калининского фронта. Однако здесь были свои порядки. Десантников задержали и до середины февраля 1942 года решали, как с ними поступить. Наконец прибыли они в город Раменское, что за Москвой, где попали, как говорят, из огня да в полымя: включились в подготовку к новому, самому крупному в мировой истории парашютному десанту.

В первой половине сентября приказом командующего фронтом остатки батальона капитана Ильи Полозкова погрузились в эшелон и убыли под Вязьму. Еще до подхода противника заняли оборону на юго-восточной окраине города и установили связь с двумя приданными артиллерийскими полками, подготовились к встрече с фашистскими войсками.

В тот день на позиции десантников двинулись 18 танков. И если бы не артиллеристы, которые подбили 7 броневых махин, трудно пришлось бы им с легким стрелковым оружием. Три дня бойцы И. Д. Полозкова оборонялись на том рубеже. Враг обошел Вязьму, и десантники отступили на станцию Медынь.

Здесь по приказу сверху они погрузились в эшелон и убыли в Москву. Выгрузились в Люберцах, получили новую задачу — встать заградотрядом на дороге Москва — Горький. С прибытием полка НКВД около 500 десантников Полозкова выехали в Рязань. Там их ожидал новый приказ — убыть в один из городов, где в то время проходило второе формирование корпуса.

Не знали тогда десантники, даже предположить не могли, что на конечной точке маршрута, кроме нового формирования, их ожидала подготовка к действиям по тылам врага в парашютном десанте. Судьба уготовила им на редкость трудное испытание — участие в беспримерном десантировании на захваченную врагом Смоленщину.

В то время обстановка на советско-германском фронте серьезно обострилась. Враг выходил на подступы к Москве. Разгорелось сражение, на завершающем этапе которого участвовал и 4-й воздушно-десантный корпус.

Первой тогда поднялась в ночное небо 8-я воздушно-десантная бригада подполковника А. А. Онуфриева. Из-за сложных метеоусловий экипажи самолетов так раскидали парашютистов, что действовать поначалу пришлось разрозненно, отдельными группами. Лишь потом они собрались в роты и батальоны.

Из-за усложнившейся обстановки десантирование других бригад временно было приостановлено. 8-ю бригаду подчинили 1-му гвардейскому кавкорпусу, который прорвался под Вязьму. Десантники громили врага с присущей им отвагой.

С большим разбросом оказалось десантирование 9-й и 214-й бригад. Однако и они действовали смело, самоотверженно. Почти за полгода боев воины крылатой пехоты прошли по тылам врага свыше 600 километров.

24 июня 1942 года корпус при поддержке 11-й и 23-й воздушно-десантных бригад прорвался через фронт и соединился со своими войсками. Десантники получили 10-дневный отпуск.

ДВЕСТИ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

По вражеским тылам

Задача на действия бригады полковника А. Ф. Левашова по тылам противника пришлась десантникам по душе. Они быстро погрузились на сосредоточенные из всего корпуса автомобили и обратным маршрутом — от Березино через Червень, Иваничи, Турин, Блонь, мимо своего военного городка в Марьиной Горке — двинулись к деревушке Талька. А дальше лесными и полевыми дорогами — до Мойсеевичей. Там разгрузились, и машины из других бригад убыли обратно.

С наступлением темноты десантники перешли в более безопасное место: переправились через реку Птичь и разместились в лесу южнее деревни Концы. Батальоны и другие подразделения заняли указанные участки, окопались, замаскировав свои позиции от наблюдения с воздуха.

С утра 29 июля 1941 года начальник штаба бригады со своими помощниками приступил к работе по организации охраны и обороны района сосредоточения, разведки и обеспечения боевых действий десантников.

Разведрота старшего лейтенанта Петра Поборцева и разведывательные взводы батальонов начали действовать. Во всех направлениях разошлись боевые группы. На следующий день, по их рассказам, десантники уже ясно представляли обстановку вокруг лагеря.

По дорогам Белоруссии с запада на восток катились колонны вражеских войск. На большаках лязгали гусеницами танки и штурмовые орудия, шуршали шинами автомашины. В небе гудели «юнкерсы». Повсюду слышалась чужая речь.

Связи с 20-м механизированным корпусом, с которым бригада должна действовать по тылам бобруйской группировки врага, установить не удалось, и это тревожило.