В безбрежности - [3]

Где светоч дневной никогда не сверкал,

Иду я на ощупь, не видно ни зги,

И гулко во тьме отдаются шаги.  

И кто-то со мною как будто идет,

Ведет в лабиринте вперед и вперед.

И, вскрикнув, я слышу, как тотчас вокруг,

Ответный, стократный, разносится звук.  

Скользя по уступам, иду без конца,

Невольно мне чудится очерк лица,

Невольно хочу я кого-то обнять,

Кого, — не могу и не смею понять.  

Но тщетно безумной томлюсь я тоской: —

Лишь голые камни хватаю рукой,

Лишь чувствую сырость на влажной стене, —

И ужас вливается в сердце ко мне.  

«Кто шепчет?» — кричу я. «Ты друг мне? Приди!»

И голос гремит и хохочет: «Иди!»

И в страхе кричу я: «Скажи мне, куда?»

И с хохотом голос гремит: «Никуда!»  

Бесплодно скитанье в пустыне земной,

Близнец мой, страданье, повсюду со мной.

Где выход, не знаю, — в пещере темно,

Все слито в одно роковое звено.

АЮДАГ

Синеет ширь морская, чернеет Аюдаг.

Теснится из-за Моря, растет, густеет мрак.

Холодный ветер веет, туманы поднялись,

И звезды между тучек чуть видные зажглись.  

Неслышно Ночь ступает, вступает в этот мир,

И таинство свершает, и шествует на пир.

Безмолвие ей шепчет, что дню пришел конец,

И звезды ей сплетают серебряный венец.  

И все полней молчанье, и все чернее мрак.

Застыл, как изваянье, тяжелый Аюдаг.    

И Ночь, смеясь, покрыла весь мир своим крылом,

Чтоб тот, кто настрадался, вздохнул пред новым злом.

«В этой жизни смутной…»

В этой жизни смутной

Нас повсюду ждет —

За восторг минутный -

Долгой скорби гнет.

Радость совершенства

Смешана с тоской.  

Есть одно блаженство:-

Мертвенный покой.

Жажду наслажденья

В сердце победи,

Усыпи волненья,

Ничего не жди.

«Нет, не могу я заснуть, и не ждать, и смириться…»

Нет, не могу я заснуть, и не ждать, и смириться,

   В сердце волненье растет и растет!

Может ли ветер свободный кому покориться?

   Может ли звезд не блистать хоровод?  

Нет, мне не нужно покоя, не нужно забвенья,

   Если же счастья нам не дано, —

В море отчаянья, в темную бездну мученья

   Брошусь на самое дно!

В ЧАС РАССВЕТА

Над ущельем осторожным, меж тревожных чутких скал,

Перекличке горных духов в час рассвета я внимал.

Со скалы к скале срывался, точно зов, неясный звук.

Освеженный, улыбался, пробуждался мир вокруг.

Где-то серна пробежала, где-то коршун промелькнул,

Оборвался тяжкий камень, между скал раздался гул.

И гнездится, и клубится легкий пар, источник туч,

Зацепляясь, проползает по уступам влажных круч. 

И за гранью отдаленной, — радость гор, долин, полей, —

Открывает лик победный, все полней и все светлей,

Ярко-красное Светило расцветающего дня,

     Как цветок садов гигантских, полный жизни и огня.

ВЕТЕР

    Я жить не могу настоящим,

Я люблю беспокойные сны,

    Под солнечным блеском палящим,

И под влажным мерцаньем Луны.

    Я жить не хочу настоящим,

Я внимаю намекам струны,

    Цветам и деревьям шумящим,

И легендам приморской волны.  

    Желаньем томясь несказанным,

Я в неясном грядущем живу,

    Вздыхаю в рассвете туманном,

И с вечернею тучкой плыву.

    И часто в восторге нежданном

Поцелуем тревожу листву.

    Я в бегстве живу неустанном,

В ненасытной тревоге живу.

ПРИЗРАКИ

    Шелест листьев, шепот трав,

    Переплеск речной волны,

    Ропот ветра, гул дубрав,

    Ровный бледный блеск Луны.  

    Словно в детстве предо мною,

    Над речною глубиною,

Нимфы бледною гирляндой обнялись, переплелись.

    Брызнут пеной, разомкнутся,

    И опять плотней сожмутся,

Опускаясь, поднимаясь, на волне и вверх и вниз.  

    Шепчут темные дубравы,

    Шепчут травы про забавы

Этих бледных, этих нежных обитательниц волны.

    К ним из дали неизвестной

    Опустился эльф чудесный,

Как на нити золотистой, на прямом луче Луны.  

    Выше истины земной,

    Обольстительнее зла,

    Эта жизнь в тиши ночной,

    Эта призрачная мгла.

ЗАРОЖДЕНИЕ РУЧЬЯ

На вершине скалы, где потоком лучей

Солнце жжет горячей, где гнездятся орлы,

Из туманов и мглы зародился ручей,

Все звончей и звончей по уступам скалы

Он волной ударял, и гранит повторял

Мерный отзвук на звук, возникавший вокруг.  

Как прозрачный кристалл, как сверкающий луч,

Переменчивый ключ меж камней трепетал,

На граните блистал, и красив, и певуч,

Жаждой жизни могуч, он от счастья рыдал,

И кричали орлы, на уступах скалы,

У истоков ручья, в торжестве бытия.

ДУХ ВЕТРОВ

Дух ветров, Зефир игривый

Прошумел среди листов,

Прикоснулся шаловливый

К нежным чашечкам цветов.  

И шепнул неуловимый,

И волною шевельнул,

К арфе звучной и незримой

Дланью быстрою прильнул:  

И с беспечностью ребенка,

Не заботясь ни о чем,

Он играл легко и звонко

В ясном воздухе ночном.  

И влюбленные наяды

Показались из волны,

И к нему кидали взгляды

В свете гаснущей Луны.  

Нимфа с нимфою шепталась,

О блаженстве говоря.

А за Морем пробуждалась

Розоперстая заря.

«Ветер перелетный обласкал меня…»

Ветер перелетный обласкал меня

И шепнул печально: «Ночь сильнее дня».

И закат померкнул. Тучи почернели.

Дрогнули, смутились пасмурные ели.  

И над темным морем, где крутился вал,

Ветер перелетный зыбью пробежал.

Ночь царила в мире. А меж тем далеко,

За морем зажглося огненное око.  

Новый распустился в небесах цветок,