В бегах. Цена свободы - [39]

— Проверь того, а я — этого. — Граф пошел к третьему и быстро обшмонал его. «Ствола» у него не оказалось. Зато у крестоносца за поясом мы обнаружили наш «глушак». Отлично, он-то нам и нужен. Я потормошил кожаного, но этот гад то ли притворялся, то ли в натуре был еще в отрубоне. — Мать честная! — Я не верил собственным глазам.

— Что там еще? — спохватился Граф.

— Да я вроде убил его, головой! Не может быть, охренеть можно!

Граф подошел ко мне и присел над кожаным, потрогал его руку.

— Пульса вроде нет, точно. Ну и хер с ним, убил так убил, — сказал он, заглядывая в безжизненные глаза лежавшего. — Он сплюнул на пол. — Нашли свое, бляди!

Я потрогал руками свою голову — в месте, на которое пришелся удар, выросла солидная шишка.

— Ну ты, змей! — обратился Граф к живому. Тот все слышал, но лежал не шевелясь. — Где наши автоматы? — спросил, чтобы проверить, нашли они их или нет.

Но гаденыш ничего не знал, сказал, что никаких автоматов не видел.

— Не ожидал такого поворота, а? Думал, все в елочку прокатит? У, фурмана проклятые! — Граф пнул его ногой и велел лечь на спину. Тот моментально перевернулся с живота на спину и чуть приподнял голову.

— Где мы находимся? Что за здание? Отвечай быстро и четко, — приказал Боря.

— Окраина. Здесь рядом — продуктовые, овощные склады. Скоро загрузят и этот, — пояснил гад. — Мы тут работаем. Работали, — поправился он. — Я, Сохатый и он, — кивнул он на кожаного.

— А тебя как дразнят? Задратый или Рогатый? — поинтересовался от нечего делать Граф. — Ну?

— Примусом зовут. Саня Примус.

— Где Вовчик, Примус? Наводчик ваш, из котельной который. Только не пизди, убью!

— В автобусе. За рулем он.

— В каком еще автобусе? Где он?

— Мы вас сюда на микроавтобусе привезли. Вовка ждет нас наверху, там.

— Вон оно что… Значит, отрубили и бросили в автобус? Ништяк. На нем мы и отвалим. Люди есть здесь поблизости? Говори, быстро.

— Метрах в ста отсюда, а здесь никого.

Я заметил на руке Примуса часы и отобрал их у него. Было двенадцать двадцать дня.

— Что будем делать, Михей? — Граф назвал меня Михеем, и я понял, что вопрос с Примусом для него уже решен. — Немного подождем здесь или едем сразу?

— Куда? На дворе — день. А еще этот щенок, Вовчик…

— С ним сейчас разберемся. Ну-ка вставай, ты! — повернулся он к Примусу. — Сейчас пойдешь и позовешь его сюда. Понял? Мы будем стоять сзади. Одно лишнее слово — и ты труп, гарантирую.

Мы тут же прошли вместе с ним по длинному коридору и поднялись по лестнице вверх. Примус не соврал, это был склад, но пустой. Он подошел к большой железной двери в центре склада и приоткрыл ее. Помахал кому-то рукой. Через несколько минут в склад влетел Вовчик. Заметив нас, он остолбенел и поменялся в лице. Чтобы привести его в чувство, я дал волю рукам — врезал ему несколько раз в челюсть. От души.

— Это тебе за «гостеприимство», пидор! А теперь быстро вниз. Быстро!

Мы снова спустились в подвал. Щенок заплакал, как баба, как только увидел убитых друзей. Он трясся и вздрагивал всем телом, как эпилептик. Примус держался лучше, но тоже был на пределе. И немудрено, смерть висела над их головами еще зримее, чем иной мотылек. Мы спросили у щенка об автоматах, но он сказал, что не видел их. Значит, они до сих пор там, в котельной под топчаном. Если не обнаружил сменщик. Вопрос: как их взять? Сидеть в этом «бункере» до вечера, а с темнотой отправиться в котельную? Но как выдержать эти пять-шесть часов? Легко сказать, но попробуй посиди на одном месте в полном бездействии и с накаленными нервами. Чем заняться? Чем отвлечься? М-да. Теперь у нас ничего нет, деньги, ксивы, обойма для «глушака» — все осталось где-то.

— Где? — спросил я у Вовчика.

— У Сохатого дома, — ответил он.

— Даже не поделили бабки? — усомнился я в правдивости его слов.

— Деньги поделили, остальное — там, точно, — промычал пес.

В их «стволах» было всего по несколько патронов, в моем «глушаке» — три. Для начала мы загнали щенков в «бункер», чтобы запереть их на некоторое время. Пусть посидят вместо нас. Но посмотрев на остывшие трупы, я велел им сперва затащить туда их. Лишь после этого закрыл дверь на ключ. Пусть «общаются».

Глава пятнадцатая

Помнится, то, что болит, болело. Граф почти ничего не видел, его глаза воспалились еще больше. В горячке с пылу он не обращал на них внимания, а когда поостыл, почувствовал резь. Но промыть их как следует не было никакой возможности: ни в подвале, ни в самом складе не было воды. Оставалось одно — собственная моча. Когда я намекнул ему на это, он зло чертыхнулся: «Моча не вода. Пусть собственная, но она не сладкая».

— Ты полагаешь, лучше ослепнуть? — Я видел, что дела плохи и очень боялся за него. Но Граф уперся и ни в какую не соглашался на мочу, дескать, стремно, западло. — Хорошо, погоди. — Я шибанул ногой в дверь «бункера» и спросил, есть ли вода в автобусе. Увы, не было и полбутылки газировки, а промывать чем попало было рискованно. Глаза не уши. Я собрался подняться наверх, чтобы подъехать к основным складам. Там уже есть точно. Но как отреагируют на мое появление рабочие? Они наверняка знают этот автобус, номера, а потом, моя физиономия…