В августе сорок третьего - [72]
Глава двадцать шестая. Преемник
Москва. Кремль. Кабинет Сталина
3 сентября 1944 года
– Алексей! Знаешь, зачем я тебя вызвал?
Сидящий напротив вождя человек немного заерзал на стуле, ему трудно было выдерживать взгляд янтарных глаз Сталина почти что в упор. Но мгновенно собрался, после чего произнес:
– Уверен, что вы хотите дать мне новое поручение, товарищ Сталин.
– Верно, Алексей Николаевич, хочу дать тебе поручение. Очень ответственное поручение. Даже, я бы сказал, смертельно опасное поручение! С предыдущим моим поручением ты справился. Это верно. Сам знаешь, что мой стиль руководства – давать поручения все более сложные и ответственные. Так вот, от этого поручения ты отказаться не сможешь.
Иосиф Виссарионович подошел к окну, немного раздумывал, набить трубку табаком или нет. Отказался. В последнее время стал курить намного меньше.
Алексей, которого вождь впервые назвал по имени-отчеству ошарашенно молчал. Он знал, что так Сталин называл очень и очень немногих. Неужели он каким-то чудом попал в этот узкий круг?
– Я хочу, Алексей, чтобы страна знала, кто станет меня замещать тогда, когда меня не будет. Вот и возникла у меня мысль, сделать тебя своим преемником.
В кабинете повисла тягучая тишина, сказанные таким будничным тоном слова пришпилили Алексея Николаевича Косыгина к стулу, превратив в каменное изваяние. Иосиф Виссарионович как будто и не заметил этого, продолжая разговор в том же размеренном, даже несколько монотонном темпе речи. И эта обыденность и говорила о том, что принимал вождь не спонтанное решение, а вынес свой вердикт после очень глубоко анализа и многодневных раздумий.
– Но не просто назначить: если я так сделаю, тебя уберут, около меня знаешь, какие фигуры! Сразу же решат тебя раздавить! Убить тоже могут, это да! Дело завести могут! И расстрелять могут! Стоит мне только отвернутся. Да! Я тебе так скажу, Алексей! Я решил, что страну надо изменить! Сделать ее еще сильнее, чем она была! Над этим планом реформ трудился один человек. Ты с ним еще познакомишься, вроде бы вы немного знаете друг друга, но познакомиться все же придётся. Поедешь на дальнюю дачу. Три дня у тебя есть на то, чтобы проанализировать экономическую часть этого блока и дать своё видение политических моментов. Уже сейчас я планирую отделить партию и правительство, при этом правительство будет иметь приоритет. За партией остается только идеология и забота о воспитании советского человека. Ну и пропаганда наших идей во всем мире, не будем в этом партию ограничивать. То, что тут не написано: станешь предсовнаркома. Я и несколько моих верных соратников уйдем в Верховный суд, посмотрим, как ты тут справляться будешь. Маленков уйдет полностью на партийную работу. Силовой блок будет курировать Булганин – на первое время. Я тебе советую опереться на Постышева, как крепкого хозяйственника и партизана, на Рокоссовского – он у военных в авторитете. Хотя свою команду ты должен собрать сам. Это я по старческой привычке брюзжу. Учись быть жестким и даже жестоким. Пригодится! Через три дня я тебя там навещу еще с одним человеком. Поговорим. Вопросы есть?
Косыгин набрался смелости, после чего глубоко вздохнул и спросил:
– А почему не Вознесенский? Или Кузнецов? Или тот же Жданов?
– Хороший вопрос! Главное, что не спросил почему не Берия или Маленков, значит, понимаешь… да! А Жданов какой – старший или младший?
Косыгин пару секунд что-то взвешивал, после чего сказал:
– Младший, у старшего, говорят, со здоровьем совсем плохо, на него вы ставить не будете!
– Младший всем хорош, кроме одного – рохля и не умеет свое мнение отстаивать. Жидковат. Не потянет. Сожрут. Эти два тоже. Они еще щенки, а тут вокруг волки. Ты уже пообтерся, ты их знаешь. Нет в тебе юношеской восторженности и увлеченности. Думать умеешь. Это хорошо! Но надо понимать, что лидер должен принимать и страшные, непопулярные, ответственные решения. На преступления идти должен. Если так надо. Не для себя надо – для страны. Сумеешь закалить в себе этот стержень, хорошо! Эта папка будет ждать тебя на дальней даче. Супруге сообщат, что ты занят. Несколько дней будешь занят. Иди! У меня еще дел невпроворот. Через два дня поговорим. Долго.
Когда Косыгин ушел, Иосиф Виссарионович позволил себе набить трубку и закурить. Этот разговор вытянул из него слишком много сил. В свое время Косыгин оказался очень удачным «вторым номером» в команде Брежнева. Сможет себя показать? Для этого предпосылки есть. Он вспомнил психологические портреты, составленные командой Виноградова, интересная его зацепила там фраза, что нуждается в поддержке силовиков, как условии решительных действий. Осторожность, основанная на балансе сил. А вот с этими двумя силовиками они составляют очень интересный триумвират. Тут вошел Поскребышев, принес расшифровку радиопослания Молотова. Тот справился со своими задачами на Дальнем Востоке. Единой компартии Китая не существовало. Их было три! Маньчжурская, Северо-Китайская и Южно-Китайская. При этом МКП сразу же взяла курс на присоединение к СССР, а вот против Гоминьдана активно собиралась бороться только ЮККП, а мы ей и поможем, вот только Тибет, Уйгурия и северный Китай станут социальными республиками, которые предстоит интегрировать в СССР. Кстати, никаких двух Корей! Порт-Артур снова будет нашим. База там для стоянки военного флота так себе, но как символ – пригодится.
Год войны которая пошла совсем не так, как должна была пойти 22 июня 1941 года. Попаданцу Андрею Толоконникову удалось отодвинуть начало войны на август сорок первого года. Весной сорок второго на фронтах наступило затишье. Что произойдет в…
Попавший в тело комбрига Виноградова наш современник сумел добиться поставленной цели: оттянуть начало войны, но вопрос времени по-прежнему стоит для него очень остро. Чтобы изменить ход истории мало оказаться советчиком вождя, надо закатать…
Инвалид с детства Андрей Толоконников после научного эксперимента попадает в тело комбрига Красной армии Алексея Ивановича Виноградова, командира 44-й стрелковой дивизии. Эксперимент прошел успешно, но на дворе декабрь 1939 года, а 44-я дивизия движется на войну с Финляндией, где будет разбита в тяжелом сражении на Раатской дороге. Времени на отчаяние нет. Надо действовать, чтобы выжить… и победить.
Уже комдив Виноградов (он же попаданец Андрей Толоконников) пытается оттянуть начало Великой Отечественной войны. Оттянуть на год. Дать возможность стране исправить перекосы в организации отпора врагу. Но его отношения с руководством СССР очень и очень непростые.
Попавший в тело комбрига Виноградова наш современник пытается оттянуть начало Великой Отечественной войны. Есть контакт с руководством СССР. Есть надежда, что удастся что-то изменить. И вот он приходит, этот самый длинный день в сорок первом году….
В мире многое может измениться, если теория вероятности окажется сломанной игрушкой. А если кто-то способен это делать? И почему именно этого человека стараются найти представители страхового бизнеса? Это вторая книга проекта "Мизерере". Проект, посвященный поиску необычного и скрытого. Тайн, которых не было, или нет, или не будет.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.