Узурпаторы и самозванцы «степных империй». История тюркомонгольских государств в переворотах, мятежах и иностранных завоеваниях - [61]

.

Безусловно, столь откровенное попрание национальных политических и правовых институтов и традиций казахов не могло не вызвать недовольства. В течение 1869–1870 гг. на территории Казахстана произошло несколько восстаний против российской администрации, причем восставшими были провозглашены даже несколько ханов. Снижение авторитета Чингизидов (для чего много было сделано российскими властями) привело к тому, что эти претенденты даже не принадлежали к потомкам Чингис-хана, т. е. являлись узурпаторами[505]. В частности, такими ханами в разных родах были избраны Беркен Усманов, Сейл Туркебаев, Кузбай Апасов, Конал Артанов и Мамбеталий[506]. Из них наиболее легитимным являлся Беркен Усманов, который был внуком знаменитого батыра Сырыма Датулы, женатого на внучке хана Абу-л-Хайра; неслучайно два других кандидата на трон, которым восставшие предлагали стать ханами, отказались в его пользу[507]. Остальные «ханы» не имели даже такой связи с «Золотым родом».

Восстания 1869–1870 гг. не были массовыми движениями, действия отдельных претендентов на трон не были скоординированы, поэтому имперские власти сумели достаточно быстро их подавить. Можно сделать вывод, что большинство казахского населения к этому времени уже было подготовлено к принятию российских реформ и не поддержало «ревнителей старины», которые старались добиться власти под предлогом защиты национальных культурных, политических и правовых ценностей. Более того, известно, что многие участники восстания действовали не столько против представителей российских властей, сколько против собственных баев, аксакалов и пр., что давало основание советским историкам говорить не только о национально-освободительном, но и о классовом (народном) характере восстания[508].

Однако, как оказалось, сторонников возрождения традиционных институтов власти и управления в Казахстане было гораздо больше, чем можно было подумать по итогам движений 1869–1870 гг. Это наглядно показало мощное восстание, охватившее Казахстан и Среднюю Азию в 1916 г. Его события хорошо известны по источникам, также им посвящено большое количество исследований. Подробно проанализированы причины и ход восстания, его движущие силы, последствия и пр. Однако практически не уделено внимания историко-правовому аспекту — т. е. как строили восставшие свои институты власти, чем регулировались их правоотношения между собой и с мирным населением, каковы были их цели в государственном и правовом отношении в случае победы. А между тем попытки воссоздания восставшими национальных государственно-правовых институтов (в первую очередь — института ханской власти) подтверждаются и официальными документами, и свидетельствами современников, в том числе и его участников. Это позволяет склониться к мнению, что восстание 1916 г. носило националистический и даже в какой-то степени реваншистский характер: восставшие требовали отделения от Российской империи и возрождения независимого Казахского ханства[509].

Прежде всего, восставшие старались уничтожить административный аппарат, введенный имперскими властями, который все еще воспринимался ими как чуждый[510]. Одновременно восстанавливалась (по крайней мере, отчасти) прежняя, традиционная, административно-территориальная система казахского общества. Так, например» восставшие группировались по родам и племенам (а именно Это деление казахов старались разрушить русские имперские власти). Их армия строилась на основе десятичной системы (тысяча — сотня — десяток), что было характерно для тюрко-монгольских государств еще в древние времена[511]. По воспоминаниям Алиби Джангильдина, активного участника восстания, восставшие учредили суд, выносивший решения на основе казахских правовых обычаев[512].

В областях, охваченных восстанием, была отменена система налогообложения, введенная русскими имперскими властями, и вместо нее были установлены натуральные налоги и повинности — существовавшие ранее, но с учетом военного положения. А. Джангильдин дает характеристику этой налоговой системы: «Вот положим, аул, десять кибиток стоят. Этот аул должен дать на каждого бойца на месяц пуд муки и одного барана, не считая крупы, риса… Кроме того, должны дать одежду: сапоги, кафтаны, теплые шубы, башлыки — полное обмундирование. Такой комплект должны дать десять кибиток. Лошадей давали исключительно баи. Каждый должен дать лошадь и седло»[513].

Однако самым ярким признаком националистического и реваншистского характера восстания стало восстановление в областях, охваченных восстанием, института ханской власти. В Тургайской области было выбрано сразу несколько ханов, которых выдвигали соответствующие роды и племена — даже в этом отношении казахи следовали своей старинной традиции XVIII — начала XIX вв., когда один или несколько родов могли выбрать себе собственного хана[514]. Так, хан Абдугаппар Джанбусынов был избран кипчаками, а его сподвижник Оспан Шолаков — аргынами и т. д.[515] А. Джангильдин описывает государственное устройство восставших следующим образом: «Решили организовать в Тургайской области ханство. Во главе стоит хан. Он является как бы законодателем, и должны быть министры, одновременно они же были советниками 12 человек. Во главе каждой тысячи солдат стоит начальник. Он назывался мынбасы. Он должен был заботиться о снабжении продовольствием, о военной подготовке. Мынбасы подчинялись командующему армии восстания сардару (главнокомандующему). Сардаром был назначен Амангельды Иманов»