Узники страсти - [24]

Антонио сжал пальцы в кулаки, чтобы удержаться от желания немедленно заключить в объятия ускользающую ночную гостью.

Дверь открылась почти беззвучно, впуская поток прохладного морского воздуха. Натали на мгновение замерла на пороге, освещенная холодным лунным светом. Затем выскользнула на палубу.

Антонио закрыл глаза, но это не помогло. Он все еще видел очертания стройного женского тела, залитого таинственными лучами, очертания груди, рельефно проступавшей сквозь тонкий материал рубашки, под которой, возможно, не было даже темно-синих кружевных трусиков. Тьма надежно скрывала тайну.

Прошло довольно много времени, прежде чем дверь снова открылась. Антонио различил едва слышные шаги, почувствовал аромат, вобравший сладкий запах женского тела и терпкой ночи, пропитанной соленым дыханием моря.

Он лежал неподвижно, с трудом сохраняя спокойствие, но вдруг заметил слезы, блестевшие на щеках Натали в свете луны.

— Что с тобой? — прошептал Гандерас, садясь на кровати.

Протянув руки, осторожно придержал девушку за талию.

— Не бойся, я не причиню тебе боль. Мне хочется успокоить тебя, чтобы ты не плакала. — Антонио действительно желал, чтобы глаза Натали блестели от счастья, любви, страсти…

Тело ее охватила дрожь, когда она почувствовала сильные мужские руки.

— Натали, пожалуйста, поделись со мной.

— Мне просто необходимо было побыть на свежем воздухе, — ответила девушка. — Извини, я и не думала будить тебя.

Натали было неловко. Последний раз она плакала так давно, что даже не помнила, когда и по какому поводу. Но с того момента, как жизнь столкнула ее с Антонио, на глаза постоянно навертывались слезы.

— Почему я плачу? — Ее голос дрогнул, и девушка судорожно вздохнула. — Придавай моим слезам значения не больше, чем дождям, которые выпадают на побережье.

Одной рукой Антонио крепче обхватил ее талию, другой — осторожно погладил по спине, пробуждая в женщине чувственный трепет.

— Извини. — Голос Антонио прозвучал так глухо и тихо, что Натали скорее ощутила, нежели услышала его. — Я не намеревался огорчать тебя, ты неправильно поняла меня. Я имел в виду…

— Все в порядке, — поспешно перебила Натали. Ее слова звучали быстро, отрывисто, словно капли холодного дождя, подгоняемого ветром. — Вечером я действительно зашла слишком далеко. Совершенно бестактно коснулась запретных тем, пытаясь вторгнуться в чужую жизнь. Не ты должен извиняться передо мной, а мне следует просить прощения.

— Черт возьми! Да я и не собирался обижаться на тебя. Повторяю, я имел в виду совсем другое.

— Я все прекрасно поняла. И давай прекратим разговор. — Натали чувствовала, что теряет контроль. Да, нужно бежать как можно скорее, освободившись от сильных рук, иначе случится то, о чем она будет вспоминать со стыдом. — Пожалуйста, отпусти меня. — Она предприняла попытку освободиться. — Позволь, позволь мне уйти! — почти закричала она срывающимся дрожащим голосом.

На мгновение воцарилась тишина. Ее нарушало лишь взволнованное биение двух сердец. А потом вдруг Гандерас увлек Натали вниз, и она оказалась на большой кровати рядом с Антонио.

— Хочешь кричать — кричи, хочешь ругаться — ругайся. Тебе, моя маленькая героиня, просто необходима эмоциональная разрядка, — тихим спокойным голосом произнес Антонио.

Он осторожно гладил ее волосы, пытаясь игнорировать навязчивое желание откинуть простыни, чтобы прижать женщину к пылающему телу. Антонио ласково обнял ее, и в ответ вокруг шеи обвились тонкие руки, голова Натали приникла к его груди. И суровый моряк понял, насколько близок к запретной черте, перешагнув которую, он уже не сможет сдерживать себя и даст выход эмоциям, что долго томились в жаждущем любви теле.

Хорошо, что Натали не догадалась, насколько он возбужден. Подвинься она чуть ближе, сразу заметила бы его состояние.

А зачем скрывать? Дай почувствовать, что женщина делает с тобой, язвительно нашептывал ему внутренний голос. Натали переполняет благодарность, она не сможет отказать. Ей даже кажется, что она тоже хочет тебя и готова выполнить любое желание, даже самое сокровенное, самое горячее…

Шальные мысли проносились в глубине сознания, подобно стае пугливых рыб, которые, блеснув на солнце чешуей, исчезают в сумраке морской пучины.

Нет, нет, он не может утолить свой страстный голод, мучающий тело, иначе возненавидит себя за то, что подло воспользовался покорностью неожиданной гостьи.

Единственное, что позволил себе Антонио, игнорируя настойчивое требование напрягшейся плоти, — легко прикоснуться губами к волосам Натали так, что она даже не почувствовала.

Неожиданно девушка подняла голову и, заглянув ему в глаза, прошептала:

— Спасибо за то, что понимаешь меня и прощаешь мне глупые выходки.

И, приблизившись к его лицу, прильнула горячими, чуть солеными от слез губами к твердому рту. Сдерживаясь, Антонио ответил лишь нежным прикосновением и заставил себя оторваться от пьянящего поцелуя.

Да, несомненно, он вежливо, очень вежливо отказал. Но почему доставил такую боль и будто каленым железом обжег ее сердце? — подумала девушка.

Замерев, Натали молчала. Казалось, жизнь покинула тело.

— Натали! — испуганно вскрикнул Гандерас.