Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия - [86]

Менталитет боевиков-«ополченцев» носит тот же характер, что у солдата на передовой или переселенца на Диком Западе, перед которым лежат неосвоенные территории. Они предпочитают жить относительно малочисленными сообществами. Выше всего ценят независимость и мобильность, свободу жить так, как привыкли за много лет – без какого-либо вмешательства официальных инстанций. Они не признают никакой власти выше той, которой обладает уездный шериф, следящий за соблюдением порядка и местных законов. В глазах этих людей правительство и все его учреждения одержимы стремлением разрушить их образ жизни: обложить налогами, законодательно ограничить право владеть оружием, навязать многоступенчатую бюрократию и многочисленных судебных исполнителей. Они с негодованием относятся к тому, что их налоги идут на поддержку «привилегированных меньшинств» чужих рас и национальностей. Все эти ограничения государства и закона, вторжение правоохранительных органов в привычную повседневную жизнь вызывают своего рода клаустрофобную реакцию: они ощущают постоянную угрозу и что «кругом враги». Их страх оказаться под контролем «чужих», а значит, лишиться «чистого» образа жизни, выходит за национальные границы, что является свидетельством чувствительности к возможности появления многонационального или даже глобального правительства.

Боевики-«ополченцы» пытаются реализовать свою общественно-политическую программу, в первую очередь через организацию военизированных формирований и накопление арсеналов оружия для самозащиты. При столкновениях с представителями властей, а потом и с вооруженными исполнителями судебных предписаний, с агентами правоохранительных органов, имеющими на руках ордера на арест за формальные нарушения законов или на конфискацию оружия со складов, они полны решимости отстаивать свои позиции всеми имеющимися в их распоряжении средствами.

Эти люди провозглашают конституционное положение о создании ополчения милиционного типа и право на ношение оружия символами своей свободы и независимости. Проводят военизированные учения, организуют самостоятельные вооруженные группы, накапливают запасы оружия, чтобы защитить свои права и противостоять «нелегитимным» правительственным поползновениям.

Рэнди Уивер, который в 1991 году участвовал в повлекшей человеческие жертвы перестрелке с федеральными агентами, – типичный носитель личной философии всех этих людей. Он, как и многие крайне правые, выше всего ценил неосвоенные природные территории вдали от удушающей атмосферы больших городов и декадентского Восточного побережья. Спасаясь от угрозы, исходившей от институтов государства, он поселился в практически недоступной хижине в отдаленном районе северного Айдахо, вступив таким образом в свой последний бой против «незаконных» властей.

Несколько событий из недавней американской истории послужили катализаторами распространения враждебного отношения к правительству. Эти события имели огромное символическое значение для боевиков-«ополченцев», которое можно сравнить с «Бостонской резней», уничтожением гарнизона Аламо[167] и потоплением линкора «Мэн» в порту Гаваны. Имевшая место в 1991 году попытка федеральных агентов арестовать Рэнди Уивера в Руби-Ридж привела к инциденту с применением огнестрельного оружия, в результате чего погибли его беременная жена и сын, и выкристаллизовала имидж правительства как безжалостного, несущего разрушения монстра. Когнитивные ошибки, допущенные федеральными агентами, привели к этим жертвам. Последний из катализаторов – катастрофа в Уэйко, штат Техас, 28 февраля 1993 года – взбесила крайне правых. Самопровозглашенный мессия Дэвид Кореш и 79 его последователей из религиозной секты «Ветвь Давидова», включая 18 детей, погибли в пожаре, вспыхнувшем при попытке федеральных агентов захватить ранчо, принадлежавшее секте. Эти события запечатлелись в памяти боевиков, вызвали в них только ярость, сплочение и желание мстить. Несмотря на то что в ходе обоих столкновений было убито несколько федеральных агентов, сигнал, посланный боевикам, ясен: правительство полно решимости уничтожить любое сопротивление его незаконной деятельности[168].

Пятидесятиоднодневное противостояние в логове «Давидовой ветви» в Уэйко было вторым из трех событий, которые привели к активизации роста групп боевиков по всей Америке. Эта секта отпочковалась от Церкви адвентистов седьмого дня и действовала в Техасе с 1935 года. В ней долго проповедовался скорый конец света. Глава секты – Дэвид Кореш – считал себя носителем особой вести, проистекавшей из необычных религиозных верований. Он сосредоточился на расшифровке загадочных апокалиптических эпизодов (таких как Семь Печатей из Книги Откровений Иоанна Богослова). Он уверовал в то, что вот-вот произойдет некий катаклизм, война между добром и злом космического масштаба. Силы зла, сосредоточенные в правительстве Соединенных Штатов, будут участвовать в Армагеддоне. Исключительно слабое понимание образа мыслей сектантов федеральными агентами, которые сочли данную ситуацию простым захватом заложников, не разглядев страстный религиозный пыл, лишь подтвердило в глазах сектантов параноидальные установки, которые им проповедовались в рамках культа, и способствовало итоговой катастрофе.