Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия - [41]

Опыт переживания подобных ситуаций дает объяснение, почему у нас есть все основания чувствовать себя уязвимыми в положении, когда нас могут оценивать. Так, большинство людей испытывают тревогу, если им нужно выступать с какой-то речью на публике. Всегда можно ждать, что в определенных обстоятельствах публика отнесется к тебе недоброжелательно или будет жестокой и даже садистической. А еще можно ждать предубеждения и предвзятости. Однако если у человека выработан устойчивый и позитивный образ самого себя, он сможет просто не обращать внимания на пренебрежительные комментарии со стороны. Но если самооценка низка или ее уровень колеблется в зависимости от того, что происходит в жизни, мы можем принять слишком близко к сердцу нелестные суждения других и страдать из-за этого.

Почему же слушатели моего семинара не почувствовали эмпатию к одному из своих коллег, который испытывал неприятные ощущения? В той обстановке их конкурентно-оценочное отношение к одногруппникам вытесняло участливость. Кроме того, так как тот иностранный студент не был «на самом деле» одним из них, всем оказалось проще стать насмешниками. Он же, в конце концов, «чужак», член другой группы. Есть странный контраст в наших реакциях на кого-то, кто располагается «на дне», в зависимости от того, отождествляем мы себя с ним или, наоборот, отделяем себя от него. С точки зрения конкуренции (вертикальная ось), мы скорее будем дистанцироваться от чужака, особенно если воспринимаем его как сильно отличающегося от нас; в это же время у нас формируется предвзятое отношение, имеющее явно негативный характер. С другой стороны, если мы проецируем самих себя на его позицию, то идентифицируем себя с ним (горизонтальная ось). Таким образом, наш психологический настрой влияет на то, чувствуем мы сочувствие или презрение.

Слушатели семинара могли себе позволить почувствовать превосходство, так как находились в позиции, когда они высказывали суждения о своем коллеге, который позиционировался в «подчиненно-уязвимом» квадранте. В другое время эти же самые профессионалы в области ментального здоровья могли быть заботливыми и сочувствующими («превосходящий и дружественный» квадрант). В самом деле, большинство из них были психотерапевтами, демонстрировавшими с пациентами свои социофильные черты. Эта разница иллюстрирует, как разные обстоятельства могут активировать совершенно разные образы мышления и, соответственно, – модели поведения.

Отношение человека к какой-то группе является сложным и должно рассматриваться по параметрам не только вертикальной (высший-низший), но и горизонтальной (близкий-отстраненный) оси. Они могут быть временными и постоянными – и флуктуировать между этими своими характеристиками. Временные союзы – это связи, формируемые с другими членами одной команды или группы, которой противостоит общий оппонент (другая команда, этническая группа или нация). Естественная склонность в каждой группе – рассматривать себя как нечто высшее по сравнению с оппонентами и предвзято к ним относиться.

Горизонтальная ось в большей мере применима к отношениям внутри одной группы или семьи, с другими ее членами или друзьями. Люди присоединяются к парадам, чтобы поприветствовать героя и отпраздновать событие. Удивительное товарищество возникает, когда совсем незнакомые, далекие друг от друга люди объединяются для отпора какой-то беде, будь то пожар или наводнение. Но более зловеще то, что групповые узы могут сплотить людей в банды, которые займутся линчеванием, грабежами и изнасилованиями.

Те сигналы, которые свидетельствуют о наличии между людьми солидарности, доставляют удовольствие и активируют те модели взаимодействий, которые характеризуются сотрудничеством, общностью и взаимностью. Поведение группы демонстрирует действие своего рода волнового эффекта. Если у одного человека из какой-то группы проявляется стремление все время быть вместе с другими, можно даже сказать, «стадное чувство», он побуждает к этому, «заражает» этим чувством и других. Кумулятивный эффект действующих синхронно людей, которые мыслят (и ведут себя) схожим образом, представляет собой своего рода «групповое мышление», которое направляет каждого индивидуума к конструктивным или деструктивным групповым действиям[74]. Если «чувство локтя», солидарность, признание и принятие целей и ценностей группы приносят ощущение удовлетворенности, то изоляция от группы вызовет расстройство и психологическую боль. В некоторых обществах изоляция в форме остракизма является официальным наказанием для любого, кто осмеливается нарушить правила и предписания группы[75]. В то время как близость к другим людям, как правило, приносит приятные ощущения, отвержение ведет к боли и – часто – к гневу и озлобленности. Крайним примером негативного влияния отвержения являются действия покинутого, – брошенного супруга или любовника, который направляет всю свою агрессию на близкого человека и даже убивает его.

Весьма вероятно, что в древние времена для человека, отвергнутого группой или семьей, существовали реальные риски и угрозы для самой жизни из-за взаимной зависимости членов социума в деле добывания пропитания и защиты. Наши прародители были – предположительно – запрограммированы реагировать на угрозы социального характера так же, как и на угрозы физического плана. Несмотря на то что в наши дни риск гибели вследствие межличностного неприятия и отвержения значительно меньше, чем был для наших предков, мы все еще можем реагировать на изгнание из группы или семьи так, будто само наше существование находится в опасности. Неприятие группой часто приводит к депрессии как реакции на потерю основного ресурса. Гнев в таких обстоятельствах обычно не выражается явным образом, так как «обиженный» и отверженный не имеет возможности наказать всю группу. А вот брошенный супругом или любовником человек поначалу испытает боль, но далее она во многих случаях переходит в ярость и страстное желание наказать обидчика.