Узник - [60]

– Идем, – ответил я ей.

Оружие я оставил эльфийке. Мы поднялись на второй этаж, и я обратил внимание, что никого по пути не встретили. И только войдя в комнату, наконец-то увидели первого человека – насколько я понимаю, ее личного раба. Стоило ей посмотреть на него, как тот быстро ретировался за дверь. Я же, постоянно ожидая подвоха, перешел в состояние гар’са. Как только закрылась дверь, девушка развернулась и приблизилась ко мне. Я услышал ее учащенное дыхание, заметил на глазах какую-то поволоку, но не увидел в ее движениях никакой опасности, хотя амулет она из рук так и не выпустила.

– Я хочу тебя, – приблизившись ко мне, с каким-то придыханием сказала она.

Ее рука опустилась к низу моего живота, забравшись под штаны. И только сейчас до меня дошло, что все происходящее – это некая прелюдия к интимным взаимоотношениям противоположных полов. О них я знал только то, что они существуют, и делается это наедине. Меня раньше эти вопросы не интересовали совершенно, а родители, понятное дело, ничего не говорили в силу моего малого возраста. Мой организм отреагировал на это ее действие, но я легко контролировал свое состояние, поэтому видимых изменений не произошло.

– Я не знаю, что надо делать, – спокойно сказал я ей.

– Ничего, я все сделаю сама, – ответила она и скинула с себя одежду.

Затем раздела меня и опустилась на колени, прильнув ко мне губами. Я же усиленно думал, как использовать эту ситуацию. Оглушить я ее мог в любой момент, несмотря на то, что в одной руке она по-прежнему держала амулет. Но я не имел ни малейшего понятия, наблюдают за нами или нет. А если поднимут крик? Хачнок, по идее, сейчас должен пребывать в грезах, но вдруг это не так? Она что-то там делала, но я на это не обращал внимания, усиленно прорабатывая ситуацию. Я даже внимательно осмотрелся, пытаясь определить наблюдателя, но тот, если и был, то великолепно скрывался.

Внезапно у меня в голове словно открылась какая-то дверца, и я понял, что надо делать. Как надо себя вести с такими ненормальными, как она. Иногда, в особо важных случаях – я бы сказал, судьбоносных, у нас открывается родовая память, если знания предков могу помочь в той или иной ситуации. И сейчас как раз наступил именно такой случай. Я перестал контролировать свой организм, и он отреагировал соответствующим образом.

– Ум-м-м, – довольно промычала Атáли.

А дальше мной руководили знания предков. Я схватил ее правой рукой за волосы и поднял на ноги, а вторая опустилась ей между ног. Сжав ее, я услышал довольное мычание, а затем она задрожала.

– С… уже готова, – произнес я на языке хилл’са, отволок ее к кровати и, бросив, занялся делом.

Одновременно с приятными ощущениями присутствовало и некое понимание неправильности происходящего. Точнее, не понимание, а чувство, что я поступаю подло по отношению к Айвинэль. Оно стояло внутри меня, буравя своей мыслью: «Подло это, неправильно». Но наравне с этим присутствовало и другое – понимание, что в данной ситуации это лучший выход. Также я прекрасно знал, что в отношении моей эльфийки действовать надо совсем по-другому. Задерживаться здесь я не стал и после получения высшего наслаждения, который совпал с ее криками, начал одеваться. В комнату вошел раб.

– Проведи его и закрой за ним дверь, – приказала она ему, на что тот поклонился.

Уже в дверях я оглянулся и увидел, что та растянулась на кровати и вот-вот должна уснуть. «Замечательно!» – подумал я. По пути обратно нам тоже никто не встретился, поэтому, когда раб открыл дверь в подвал, я легонько стукнул его в висок, так как убивать не хотелось. Когда я ворвался внутрь, Айвинэль уже стояла на ногах. Я хотел было начать разговор о побеге, но у меня сами вырвались слова:

– Айвинэль, прости меня. Больше такого не повторится.

Она ничего не ответила, а только подошла и обняла, прижавшись ко мне. Но я почти сразу отстранил ее.

– Сейчас мы сбежим. Ты…

– А это? – перебила она меня, схватив рукой свой ошейник.

– Сейчас, – кивнул я и мысленно обратился к одному знакомому Богу. – «Тот О Ком Не Помнят, я обращаюсь к тебе с просьбой. Разрушь ошейник Айвинэль, и можешь требовать с меня любую плату. Только если возьмешь жизнь, то повремени, пока она окажется в безопасности».

И ждал ответа. Эльфийка напряженно смотрела на меня. Проходило время, а ответа все не было, и когда я уже готов был бежать в ошейниках, а там – будь, что будет, у меня в голове раздался шепот, пришедший, казалось, из невообразимых далей.

– «У тебя осталась еще одна ипостась, доставшаяся тебе от рода твой матери, не менее древнего, чем род отца. Сила калвари и кровь хилл’са сделают ее поистине грозной. Готов ли ты пожертвовать ею ради этой девочки?».

– «Готов», – твердо ответил я.

– «Жертва принята», – услышал я в ответ.

И увидел, как осыпался пылью ошейник эльфийки. Сверкнули изумрудами в изумлении ее глаза, и она хотела задать вопрос, как вдруг вспомнила, что надо делать. Минут десять она стола с отрешенным видом, затем протянула руку к моему ошейнику, и спустя миг мою шею обожгло, словно тот раскалился или загорелся. Стиснув зубы, я терпел, и спустя минуту тот раскрылся, упав на пол. Сама же Айвинэль стала оседать, но я успел подхватить ее на руки.