Узлы ветров - [44]

Увидев своего противника, Ир уже струсил. Антиной, заметив это, разгневанный крикнул ему:

— Если ты будешь побежден, я велю отправить тебя на корабле в Эпир, к царю Эхету, истребителю всех людей; уж он там обрежет тебе нос и уши и бросит затем на съедение собакам! — и он кивнул рабам, которые силой подвели его к Одиссею.

Одиссей размышлял, убить ли ему противника сразу или слабым ударом на землю его опрокинуть, и он предпочел второе, чтоб не возбуждать в женихах подозрения. И вот начался бой.

Ударил Ир кулаком Одиссея в плечо, а Одиссей нанес удар ему в шею, пониже уха, и кость сломалась, и хлынула у Ира кровь изо рта, и, стеная, он боком свалился на землю.

Громко рассмеялись все женихи, а Одиссей, схватив противника за ногу, вытащил его во двор, придвинул к стене и, дав ему в руки палку, насмешливо молвил:

— Сиди теперь здесь, отгоняй свиней и собак и не обращайся так жестоко с нищими, сам ведь ты — нищий, а не то будет с тобой еще хуже.

Взвалив на плечи котомку, Одиссей вернулся к дверям и сел на пороге.

Гости встретили его громким смехом и, подойдя к нему, сказали:

— Спасибо тебе, что ты избавил нас навсегда от этого злого прожоры; пусть исполнятся все желания твои, которые у тебя на сердце, а Ира мы отправим в Эпир к злому царю Эхету, — и Антиной подал Одиссею в награду за победу козий желудок, наполненный жиром и кровью, а Анфином поднес ему два хлеба и чашу с вином и сказал:

— Ты беден сейчас, но да пошлют тебе боги богатство!

Поблагодарил его Одиссей:

__ Анфином, я вижу, ты юноша благоразумный, так выслушай то, что хочу я тебе сказать. Все на земле изменяется, все проходит, и всего изменчивей счастье людское. Пока человек здоров и счастлив, он не думает о грозящем несчастье, но когда человек попадает в беду, он негодует и падает духом. Был я некогда славен и богат; но, увенчанный славой, я совершил много несправедливостей, рассчитывая на помощь отца и братьев. Но горе тому, кто делает людям неправду! Я советую всякому избегать высокомерия и чванства. Я вижу, что женихи бесчинствуют здесь, губят добро Одиссея и обижают его жену. Я думаю, что Одиссей скоро вернется, он уже близко отсюда. Будет лучше для тебя, если ты уйдешь вовремя из этого дома, чтоб тебе не встречаться с хозяином, когда он вернется; я знаю, что когда он будет вести расчет с женихами, дело не обойдется без пролития крови.

Так убеждал Одиссей Анфинома, и тот тихо, в раздумье вышел из царского дома; но и он не ушел от судьбы.

Пенелопа перед женихами

Внушила Пенелопе Афина-Паллада выйти вниз к женихам, чтоб разжечь ревностью их сердца и в то же время явиться достойной в глазах мужа и сына.

Но вдруг ей захотелось спать, и в то время, когда она уснула, сидя в кресле, Афина-Паллада одарила ее необычайной красотой, она стала стройна, как богиня Киприда; когда в комнату к ней вошли две рабыни, она проснулась и спустилась по лестнице вниз и вошла в пиршественный зал.

Сияя красотой, она пришла к женихам и, укрыв щеки золотым покрывалом, стала возле колонны, и стали по бокам Пенелопы рабыни.

Увидев Пенелопу, женихи любовались ее красотой.

Пенелопа подозвала к себе сына и сказала:

— Сын мой, в детском возрасте ты был разумней, чем теперь, когда ты стал уже зрелым мужем. Где же твой ум? Ты совсем забыл справедливость; почему ты позволяешь, чтоб в доме у нас совершалось беззаконное дело? Как ты мог допустить, чтобы бедного странника в доме у нас оскорбляли?

— Милая мать, — ответил ей Телемах, — твой упрек справедлив, но теперь я умею зло от добра отличить. Женихи, незваные гости, мой ум затемнили. Знаю, злое дело они замышляют. Как хотелось бы мне, чтоб они все лежали побитые, как и этот бродяга Ир!

Так говорили между собой Пенелопа с сыном, стоя вдали от гостей.

В это время один из самых богатых женихов Итаки, Эвримах, прельщенный красотой Пенелопы, воскликнул:

— Если б ахеяне могли увидеть тебя, Пенелопа, то завтра собралось бы здесь женихов вдвое больше, ибо ты превосходишь своей красотой всех женщин!

— Нет, Эвримах, — отвечала ему Пенелопа, — я свою красоту потеряла с той поры, как ушли на быстроходных кораблях ахеяне в Трою, и с ними ушел мой муж Одиссей. Если бы он вернулся, то возвратилась бы снова ко мне моя красота, а ныне я вяну от горя. Когда муж мой прощался со мной, он сказал мне: «Не все возвратятся из Трои; я не знаю, суждено ли мне будет домой вернуться; я оставляю дом на твое попечение, заботься о сыне, о матери и об отце, как прежде о них заботилась ты. Если я погибну под Троей, то, когда наш сын возмужает, ты можешь выйти замуж и дом наш покинуть». И вот исполняются его слова, близится день ненавистной мне свадьбы. Вы нарушили наш старый обычай; прежде женихи, сватаясь, привозили в дом невесты быков и баранов, дарили подарки, а вы бесстыдно расхищаете наше добро!

Радостно было слышать Одиссею разумные слова Пенелопы.

Ответил ей Антиной:

— Каждый из нас охотно тебе подарки пришлет, и ты благосклонно прими их; но мы не уйдем отсюда, пока ты не выберешь себе жениха.

Все женихи были с Антиноем согласны, и тотчас послали гонцов за подарками.

Принесли гонцы Антиною богатую мантию из ткани цветной с двенадцатью золотыми застежками, Эвримаху — золотую цепь, Эвридаму — красивые серьги, а другим — ожерелья прекрасной работы. Пенелопа, приняв ото всех подарки, тотчас ушла к себе в верхние комнаты дома.