Узлы - [24]

– Я тут планирование твоё изучил… И твои бюджеты на второе полугодие… Ну не годится это никуда!.. Мы же все взрослые люди… Папки, скрепки, дыроколы… Промокашки, протоколы… Ты бюджет не осваиваешь, понимаешь? А бюджет надо осваивать! Весь! Так осваивать, чтобы даже не хватало… Понял?

– Вы мне, Пётр Иванович, это каждый раз говорите!..

– И ещё скажу. Буду повторять, пока не запомнишь… Если мы бюджет означенный не осваиваем, значит, в следующем периоде мы навряд ли такую же сумму получаем! Как я тебя учил, а?.. Планируй к проведению как можно больше мероприятий… Самых что ни на есть низкобюджетных. В отчётах пиши их, как высокобюджетные. Приглашай всякий околокультурный сброд, делай инфоповоды, заливай всю эту чепуху на наш официальный сайт и в социальные сети… Действуй! Ни минуты покоя!.. И самое главное – когда бюджет кромсаешь, ты не только обо мне думай! Ты и про коллег своих не забывай, и про чиновников комитетских, и про городскую администрацию… Ясно?..

– Значит, не нравится вам, как я работаю…

– Не нравится… есть в тебе какая-то червоточинка… Мешает она тебе преобразиться в нормального госслужащего!.. Мешает…

– А что прикажете мне сделать, чтобы вам понравиться? Вынуть сердце и выкинуть?..

– Во-о-от, вынуть и выкинуть… Это ты верно подметил! И сердце, и совесть… всё на свалку!.. Всё, что мешает хладнокровно работать!

– А что ж вы меня, Пётр Иванович, не выгоните, коль я вам не люб?

– Я к тебе уже привык – это раз. Скорее всего… вместо тебя такой же тупица придёт – это два. Его тому же самому учить придётся – это три. А тебя я уже наполовину выучил – это четыре.

Грузный мужчина достал из портфеля папку с документами и положил подле Стрюцкого.

– Переделай, Степан. И помни, из тебя толк ещё может выйти… Если за ум возьмёшься…

Андрiй Скляренко застонал:

– Люди, ви самі себе чуєте? Що ви таке говорите? Вам не соромно? Вам плюнути в своє віддзеркалення не хочеться?28

Грузный мужчина встал, тряхнул портфелем и спросил у медбрата:

– Вы на следующей выходите?

– Да-да, вот только соберу свои вещи.

Грузный мужчина принялся терпеливо ждать, пока медбрат запихивал влажные бинты, баночки, тюбики, блистеры в мокрую сумку и распахивал иллюминатор. Длинная солёная волна вытащила два тела наружу. Иллюминатор захлопнулся навсегда.

Жар-птица

Следующим днём лайнер пробудился в истинный полдень. Изредка дул несильный ровный ветер. Море цепенело. Жирные тучи лепились вдоль горизонта. Блистательное солнце было, как полагается, само по себе. Завтрак никто не приготовил, бранч бессовестно остыл и лишь к обеду пассажиры, мучимые после ненастной ночи головными болями, решились покинуть свои каюты. Любовно наготовленные шеф-поваром блюда ели без аппетита. Отобедав, оставались сидеть за столиками, молчали, переглядывались.

Вскоре скучающий бармен наткнулся на телевизионный пульт и придумал посмотреть новости. На плазменной панели нарисовалась ублаготворённая голова старого российского президента. Голова что-то воодушевлённо говорила, выключенный звук побуждал к способности читать по губам. Но немощные головы присутствующих отказывались разгадывать оральный ребус и непроизвольно читали слова внизу экрана, что протекали справа налево и, будто бы стесняясь самих себя в частности и семантической составляющей сюжета в целом, торопились как можно скорее сгореть со стыда, вывалиться в небытие, за пределы экрана, за край смыслов, за рамки чувств… Тем временем бегущая строка, не обращая внимание на эмоциональный фон собственных единиц речи, восторженно свидетельствовала, что старый президент стал новым президентом, согласно предварительному подсчёту голосов! Ура! Экран мажорно зацвёл, толпа митингующих выбросила флаги, воздела руки, приветствуя пожизненно отбывающего свой срок кремлёвского узника. Следом на экране опять проступил решительный лик старо-нового президента. Андрiй Скляренко рассержено проговорил:

– Як був путінський режим, так він і залишився! І навіщо бюджетні гроші на вибори витрачали?29

Прочие пассажиры остались безучастны. Изображение на экране задёргалось, пошло рябью и совершенно исчезло. В чёрном прямоугольнике взялось пульсировать сообщение: «Нет сигнала»… Бармен покрутил пульт в руках, пощёлкал каналы – тщетно. На ряду с телевизионной, мобильная сеть также перестала обнаруживать себя, равно как и интернет-соединение. Но, похоже, никого из пассажиров внезапно случившийся коммуникационный кризис не взволновал. Андрiй Скляренко какое-то время бормотал гневливые слова, но довольно быстро вернулся в коллективное состояние безучастности. Чуть погодя к столику сопроводителя груза, обедавшего тут же, подошёл капитан и устало сел подле. Сопроводитель дожевал хлеб и замер. Капитан помотал головой:

– Нет. Питера нет. А должен был быть! Пару часов назад уже должен был быть… Согласно приборам…

– А, может, с приборами что случилось? – предположил сопроводитель.

– Старший электромеханик всё ещё раз перепроверил. Приборы в порядке. Связи с сушей нет никакой! Мы пытаемся установить сообщение всеми возможными способами… Посылаем сигналы… Но всё напрасно!..

Вскоре в «La terrasse» вбежал старший помощник капитана и принялся кого-то высматривать. Капитан помахал ему рукой. Старший помощник подскочил к столику и возбуждённо зашипел: